— Да, конечно. Но ее сейчас нет. Она — в Крыму, в санатории. С легкими не все ладно.

— Вернется не скоро?

— Путевка только началась. Мороз задумался.

— Василий Трифонович, — спросил он наконец, — с кем из школьных подруг Иоланта и сейчас продол» жает дружить? Может быть, кто-то бывает у вас?..

— Подруг у Иолы много — и школьных, и пединститутских, она у меня общительная девочка. Вас, на­верное, интересуют школьные... Лиза Колчина забегает, Аня Брянцева, Таня Дорошина, Галя Приходько...

Мороз аккуратно записывал фамилии в блокнот. Че­ботарев потер лоб рукой.

— Больше не помню. Была бы Иола... А знаете, Ев­гений Игоревич, она должна мне на днях звонить.

— Вот и прекрасно, — обрадовался Мороз. — Пого­ворите с ней, пусть вспомнит, кому давала тетрадку.

— Да-да, непременно спрошу, — пообещал директор, провожая гостей к выходу. — И тут же вам сообщу.

Чеботарев подал руку Морозу. Потом, чуть поколе­бавшись, — Белухину.

— Извините, если что... — смущенно пробормотал тот, осторожно пожимая протянутую руку.

— Ничего, ничего... Я же понимаю — служба, — натянуто улыбнулся директор.

— Да, товарищ капитан, промашка вышла, — садясь в машину рядом с Морозом, признал Белухин. — Спо­рол я дурничку.

— Рутинно мыслишь, Никола! Этак, брат ты мой, можно далеко зайти. Всю торговую сеть засадишь, кто кормить-то тебя будет, Пинкертон?

Мороз завел мотор, вырулил на шоссе.

— А крепенько вы на бутерброды налегли, товарищ капитан, — съехидничал курсант. — Одну тарелку сов­сем ополовинили.

— Зато ты держался молодцом, ни к чему не притро­нулся, — парировал Мороз. — Вот мне и пришлось за двоих отдуваться.

— Евгений Игоревич, а если он все же причастен? Мо­жет, этими бутербродами он хабар подсовывал? Нам в школе говорили...

— То в школе. В жизни, Коля, все сложней. Если он преступник, мой отказ от угощения его насторожит преждевременно. Если честный человек — незаслуженно оби­дит. Как видишь, в обоих случаях отказываться не ре­зон. Был момент, когда... Да нет, не может быть! Про­верим, конечно, но думаю — Чеботарев тут ни при чем. В общем, стажер, пока — полнейшая невезуха.

— Товарищ капитан, вы забыли: у нас еще одна ни­точка есть — багажная бирка.

— Ничего я, Коля, не забыл. Сейчас отвезу тебя в аэропорт, начнешь работать по этой версии. Я тем вре­менем буду знакомиться с подружками Иоланты.

— А мне, значит, с бумажками? — понурился Белухин.

— А тебе, Коля, с полетными документами. Ищи вла­дельца бирки!

— Евгений Игоревич, — хитро прищурился Белухин, — может, махнемся: я займусь подружками, а вы — бумажками?.

Мороз заколыхался от смеха.

— Нет уж, Никола, извини: я — подружками, а ты... А вам, товарищ курсант, — уже вполне официально,— дается ответственнейшее поручение: по багажной бирке найти авиабилет с фамилией пассажира. Ювелирная работа, стажер, тончайшей чеканки! Другой бы благо­дарил. За доверие.

— Да, всегда вот так, — обиженно ныл Белухин. — Что полегче да позвончей — начальству. А как завалы разгребать...

— Никола, кончай скулеж! — рявкнул Мороз. От дружеского тумака в бок курсант вовремя уклонился.

Из тесного лабиринта городских улиц машина выр­валась на широкую автостраду, капитан прибавил ско­рость.

— В понедельник мы начали, — прикидывал он вслух, — сегодня среда. Считай — неделя через ко­ленку. Как думаешь, стажер, до субботы перелопатишь архив?

— Запросто, товарищ капитан.

— Ну-ну, Коля, не бодрись, на рать едучи. Хорошо бы к субботе довести это дело до ума. А в субботу — на рыбалку. Любишь рыбалить, Коля?

— У нас в Сибири так говорят: «Рыбак душу не мо­рит: рыбы нет — так щи варит». Я, Евгений Игоревич, не добытчик, я — потребитель. Но зато — благодарный.

Мороз метнул в рот сигарету, прикурил от зажигалки.

— Не рыболов, значит, а рыбоед. Тоже годится. Я буду ловить, а ты — уху варить. Идеальное разделе­ние труда!

Белухин глянул искоса усмешливым глазом.

— Опять выгадываете, товарищ капитан? Опять от­хватываете кусок послаще?

15

Высадив Белухина в аэропорту, Мороз отправился с докладом в городское Управление внутренних дел.

Заместитель начальника УВД подполковник Ширяев, взявший дело под свой контроль, принял капитана без промедления. Мороз положил перед ним папку с нача­тым делом и отсел в сторонку. Подполковник внима­тельно прочитал объяснение, взятое у директора универ­сама.