В данной главе широко использовались уникальные свидетельства бывшей жены Освальда Марины, взятые в основном из книги П. Дж. Макмиллан «Марина и Ли». Зная ее биографик), нельзя не сочувствовать всем тем невзгодам, которые выпали на ее долю более чем за 30 лет — с первой встречи 17 марта 1961 года с будущим мужем по сегодняшний день. Наверное, если бы их все можно было распределить между несколькими десятками людей, то даже в этом случае жизнь каждого из них была бы испорчена, а личность разрушена морально и физически. Поэтому стойкостью Марины можно только восхищаться.

Однако сравнительно недавно мне пришлось столкнуться с одним фактом, который насторожил и очень обеспокоил меня. Летом 1992 года, будучи в Минске, я прочитал в местной газете следующее: ««Мой муж не мог стрелять в президента Джона Кеннеди», — заявила в интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Марина Паркер, ранее Марина Освальд — русская жена Ли Харви Освальда, официально признанного виновным в убийстве президента Кеннеди.

«Я считаю, что Освальд не мог стрелять в президента, — еще раз повторила Марина Паркер. — В здании склада школьных учебников он находился потому, что там работал и просто в силу этого должен был там находиться»».

В том же интервью Марина почему-то заявляет, что «вскоре после рождения второй дочери» им представилась возможность «пожить в доме брата под Далласом» и что «именно там в экстренном выпуске теленовостей» она «впервые услышала о покушении на президента», а появившиеся затем полицейские разъяснили, что в покушении подозревается ее муж.

Хотелось бы спросить Марину Паркер, кто же тогда проживал в доме Р. Пэйн в Ирвинге с 24 сентября вплоть до 22 ноября? Где провел вечер и ночь Освальд с 21 на 22 ноября? В чьем гараже (помнится, в присутствии самой Марины) искали винтовку, принадлежавшую Освальду, полицейские после убийства Кеннеди?

Кроме того, из процитированного интервью следует, что на свидании с Освальдом в полицейском управлении Марина была не с матерью Освальда, а с его братом. Но ведь в отчете Комиссии Уоррена четко зафиксировано: «…В продолжение 20 минут Освальд имел свидание с женой и матерью в помещении для посетителей на четвертом этаже». Там же указано, что с братом Робертом Освальд имел свидание в течение 10 минут в тот же день, но позже, чем с матерью и Мариной.

Это интервью было дано почти через 30 лет после выхода цитируемой в данной главе книги «Марина и Ли». Поэтому, да простит меня Марина, возникают несколько вопросов, которые можно и нужно ей задать в связи с этим: какому из ее приведенных здесь мнений можно верить? В каком положении оказалась автор книги «Марина и Ли»? Каких еще «поправок» можно ждать в будущем?

Безусловно, Марина Паркер имеет полное право изменить свое мнение о роли Освальда в убийстве. Но тогда она должна объяснить, почему считает его невиновным, так же как она объяснила свои слова о его виновности.

За три дня в Далласе был очерчен смертельный треугольник — три взаимосвязанных убийства с не разгаданной до конца мотивацией.

Убийство первое — президента США — происходит на глазах сотен людей, на тихой улице, второе — патрульного полицейского офицера — с тремя прямыми свидетелями, третье — в здании полицейского управления, в присутствии, вернее окружении, свыше 70 полицейских чинов и десятков репортеров, под светом юпитеров и под кино- и ТВ-камерами, транслировавшими эпизод на всю Америку и другие страны в прямом эфире.

Кто же был тот стрелок, который замкнул эту мистическую триаду?

Человек, широко известный в Далласе, проживший в нем 16 лет, по имени Джек Руби.

Комиссия Уоррена в отношении Руби должна была ответить на два вопроса:

«— Возможно ли, что Руби вместе с Освальдом или с другими лицами участвовал в заговоре, имеющем целью убить президента;

— Руби, не являясь участником такого заговора, имел сообщников в убийстве Освальда» (КУ. С. 331)?

Комиссия провела детальное расследование деятельности Руби в течение трех месяцев, предшествовавших покушению на президента (сентябрь, октябрь, ноябрь), и действий с 21 по 24 ноября 1963 года. Также были собраны подробные биографические данные, выявлены его многочисленные связи с целью установить, проводил ли Джек Руби какую- либо конспиративную деятельность.

Отец и мать Джека Руби родились в 70-е годы XIX века в Польше, входившей тогда в состав Российской империи. Отец, Иосиф (Джозеф) Рубинштейн, с 1893 по 1898 год служил в царской армии в артиллерии. Там же обучился плотницкому делу и пристрастился к спиртному, что сделало его алкоголиком на всю жизнь. Несмотря на это, он прожил до 87 лет и умер в 1958 году. Армейскую службу он ненавидел, сбежал из армии и после четырех лет скитаний уехал в Англию, затем в Канаду, а в 1903 году перебрался в США. Жена, Фанни, с двумя детьми последовала за ним спустя год или два. Она была неграмотной и даже после 35 лет пребывания в Америке вместо росписи ставила крестик.

Родившийся в марте 1911 года в Чикаго Джек (Яков в русской транскрипции) был пятым из восьми детей в этой еврейской семье, которая распалась в 1921 году в результате постоянных раздоров, доходивших до драк, между родителями, вызванных беспробудным пьянством отца и необузданным характером матери. Ее поведение наводило на мысль о психическом расстройстве. Впервые его признаки появились у нее в 1913 году, через два года после рождения Джека. Она страдала навязчивыми состояниями, галлюцинациями, и в 1920-е годы ей был поставлен диагноз «психоневроз с резко выраженным состоянием беспокойства». Фанни наблюдалась у психиатров до конца 1930-х годов, когда наступило некоторое ослабление ее болезни.