Или, возможно, могла. — Я кое-что хотела узнать. — Сказала я Вану. — Знаешь ли ты, кто был твоим родителем-вампиром?

— Нет, — сказал он отрывисто. — Я же говорил тебе раньше. Моя мать была поймана и изнасилована вампиром.

— Твоя мама? — Я забыла об этом. Это почти полностью уничтожило мои полу сформированные подозрения. — Твоя мама была человеком? Ты уверен?

Ван одарил меня вариацией его бесконечно приспосабливаемого взгляда, который говорил “думаешь, я идиот”. Засунув руку в плащ, он вытащил довольно поношенный кожаный бумажник с фотографиями и открыл его. — Вот, — сказал он. — Охотник-генерал, Люси Хельсинг.

Невысокая, подтянутая брюнетка улыбалась на меня с фотографии, в одной руке у неё был арбалет, а в другой ребёнок. Малыш Ван с мудрым взглядом смотрел в камеру, грызущий кол, который рыжеволосый парень неудачно пытался выбросить. Без сомнений все трое были похожи между собой. — Это твоя мама и… её брат? Твой дядя?

Ван кивнул. — Она умерла через несколько месяцев после этого, на охоте. Мой дядя взял всё на себя. И бизнес и меня. — Он сложил бумажник с осторожностью, и засунул его обратно в карман рядом с сердцем. — Что?

— О, э-э. Не важно, — сказала я поспешно. Так много нового. — В любом случае. Что ты хотел сказать?

Ван погрузил свои руки глубоко в карманы плаща, ссутулившись. — Хотел узнать, не хотела бы ты пойти поохотиться на вампиров когда-нибудь, — пробубнил он, глядя на землю.

Я моргнула. — Э-э, да. Это своего рода то, что мы собираемся сделать. Ну, надеюсь, мы не будем на самом деле делать это, нужно бороться, но…

— Нет, — перебил Ван. — После этого. Когда мы закончим.

— Когда мы закончим с убийствами вампиров, не хотела бы я пойти поубивать ещё вампиров? — Моя ошеломлённая гримаса стала ещё смурнее. — Э, не очень. Я, вроде как, надеюсь, вернуться и делать нормальные вещи. Без обид.

— О. — Ван теперь смотрел на свои сапоги, как будто он только что обнаружил что они были сделаны из кожи его любимого котенка. — Правильно. — Он посмотрел на часы. — Пришло время. Я…пойду.

Я смотрела ему вслед, когда он отходил в отсек водителя фургона. — Какого черта, что все это значит?

— Ты, — сказала Сара позади меня тоном глубокой жалости, — такая идиотка.

Я прокрутила разговор у себя в голове…. и о боже. Ван произнёс “Пойдём поохотимся на вампиров” таким же тоном, каким нормальный парень мог бы сказать “Пошли сходим в кино”. И я полностью его отшила. Парня, который рисковал всем, чтобы помочь мне, и который также по случайному совпадению обладает прессом, на котором можно сыр натирать. — О чёрт.

— Забудь о своей личной жизни и иди сюда, — сказала Сара. — Лили просыпается.

Неохотно я забралась в фургон, приблизившись к Саре как раз, когда Лили подняла голову. Краем глаза я увидела её глаза цвета лесного ореха, когда они открылись — и затем они стали снова чёрными, наполненными такой нескрываемой злостью, что я вздрогнула. Но это выражение исчезло также быстро, что я почти поверила, что мне это показалось. Её элегантное лицо с тонкими чертами стало безэмоциональным, абсолютно нейтральным, когда она посмотрела вниз на серебряные цепи, связывающие её. Она посмотрела на меня, потом уставилась на Сару. — И ты, Брут? — пробубнила она.

Сара выглядела пораженной. — Лили, это не то, что ты думаешь.

— Эбен звонил, — сказала я, обрывая её. — Хэйкон держит мою семью в заложниках. Он убьёт их, если мы не сдадимся. — Пол фургона завибрировал под нами, когда Ван завёл мотор, давая ему поработать на холостом ходу.

— Ясно. — Лили пошевелила плечами, пробуя цепи на прочность. Она снова на меня посмотрела, и я почувствовала, как ощущение Кровной линии между нами нарастает, словно набегающая волна. — Ханти, дорогая, я правда понимаю, как ты должно быть…

— Прекрати, — сказала я сквозь стиснутые зубы. Мысленного образа моей семьи в опасности, было достаточно, чтобы противодействовать на Лили, я все еще не могла помочь, но мне было ее жаль. Я была неблагодарным ребенком, если могла даже подумать о том, что я подвергаю ее риску, когда она дала мне дар бесконечной жизни и силы, — Я сказала, прекрати, или, клянусь, я действительно отдам тебя Хэйкону!

— Ты не сделаешь этого, — возмущенно сказала Сара. — Не бойся, Лили. Никто, никому, никого, не отдаст.

— Но мы заставим Хэйкона думать, что выдадим. — Я достала iPhone Эбона из кармана, включая на нём камеру. — Сара, отодвинься немного, ты в кадре. Лили, ты говорила, что была актрисой, правильно?

Лили в недоумении перевела взгляд от меня к телефону, я указала на нее. По крайней мере, она остановилась, пытаясь победить мой мозг ее плоским влиянием. — Да…

Я нажала на кнопку “запись”. — Играй заложницу.

Потребовалось несколько подсказок от Сары по режиссуре, чтобы Лили выглядела соответственно ситуации убийственно, но я засняла целых 10 минут видео, прежде чем Ван подал звуковой сигнал о том, что Эбен скоро проснётся. Я сохранила видео вместе с тем, что ранее Сара сняла со мной, и кинула телефон ей. — У тебя достаточно материала, чтобы провернуть все твои штучки?