– Финиш.

– "Рар, как думаешь, может, его все же можно прибить?" - понимая, что фигу мне на постном масле, а не избавление от проблем в лице рыжего, все же спросил я.

– "Нет".

– "Как всегда, ты особо красноречив, Рар".

Дни потекли, насыщенные размеренной школьной жизнью. Рон со мной не разговаривал. Снейп нет-нет да съязвит в мою сторону на своем уроке. Драко я видел на доли секунды, успевая только дотронуться и снова пройти мимо. Это выматывало и раздражало. Гермиона же бегала на свиданки каждый вечер. И все шло к тому, что они втроем начнут наконец-то официально встречаться. А я, мандражируя по поводу предстоящей встречи с Волан-де-Мортом, припас небольшую колбочку с концентрированным ядом моего Васьки. Который, тоже к слову сказать, совсем стал пропадать в лесу со своей изумрудной парой. И Дамблдор все чаще стал вызывать меня в свой кабинет, чтобы выведать с кем же я встречался или встречаюсь, но ни чай, ни какие-либо угощения я у него не брал, отказываясь от них. Он злился, но сделать ничего не мог. К тому же я все равно принимаю перед каждым посещением кабинета директора зелье антидота. Тогда он начал читать мне нотации о правильном выборе пары для дальнейшей жизни, и то, что парой должна стать именно девушка, было обязательным условием в его речах. Достал до чертиков!

В один из дней Гермиона сообщила мне новость о пропаже Хвоста, крысы Рона. Он его уже с утра ищет. Мне стало страшно. Все только начинается, а справлюсь ли я с темным магом, это еще вопрос.

– Гермиона, ты на прорицание идешь?
– догнал я подругу, которая явно была не в духе.

– Вынуждена. Мне Макгонагалл пригрозила поставить незачет по этому предмету, если я не посещу хотя бы один урок прорицания.

– Тебе не нравится этот урок? Там же весело, - улыбнулся я, но Гермиона не поддержала.
– Посидишь, в шар попялишься, Трелони что-то там повоет и все. К тому же интересно будет когда-нибудь увидеть момент прорицания профессора, а то пока всякую чушь несет.

– Лучше пусть и несет, - насупилась она.

Урок начался как обычно. Перед нами положили на подставки матовые шары, и профессор предложила в них заглянуть и рассказать, кто что видит.

Сначала были вскрики и привычные шутки, пока какой-то умник не сообщил, что видит Снейпа в стрингах, а Макгонагалл в семейках в красный горошек. У всех случился повальный смех, и остановиться никак не получалось. Профессор какое-то время пищала, пытаясь нас угомонить, но куда там, мы же ржем как кони. Но вот ее переклинило, она стала похожа на механическую куклу с пустыми глазами, резко развернувшись, направилась к нашему столу. Гермиона сжала край столешницы с такой силой, что побелели костяшки пальцев. А я настороженно замер.

– Ты не та кем кажешься, - прогрохотала она, а потом, повернув голову в мою сторону, еще более зловещим голосом заорала, что Темный Лорд возр...

Я, сам не понимая зачем, с силой ударил ее по щеке, приводя в сознание. Мне не хотелось паники и воплей о том, что Волан-де-Морт возродился. Это мое дело, и нечего мешать нашей встрече. А там уж как получится. Как там в "Горце" было? Выживет только один? Прямо о нас с Томом.

– Эй, Поттер, ты чего, вообще оборзел? Ты зачем учителя ударил?
– кто-то возмутился рядом со мной.

Рон же, прожигая меня взглядом, демонстративно скривился. Гермиона, кажется, впала в прострацию, сидела и не шевелилась, пялясь в одну точку.

– И правда, Поттер, ты чего руки распускаешь?!
– зашумели голоса.

– Я думал ей плохо, - промямлил я, весь сжимаясь.

Вот же, не скажешь правду, приходится играть спектакль.

– Ты слепой, Поттер, она же пророчить начала, а ты сбил!

– Извините, просто думал, что ей плохо, - как дебил твердил я, всем видом показывая, как раскаиваюсь.

– Гарри, что-то случилось?
– включилась профессор.
– На чем мы остановились?

– Можно выйти?
– попросил я, таща за собой провалившуюся в никуда Гермиону.

– Ах, Гарри, конечно, иди, - милостиво отпустила нас профессор, как ни в чем не бывало продолжая нести какую-то околесицу.

– Герми, Герм!
– потормошил я ее, как только мы вышли из класса.

Вздохнув и ничего не придумав дельного, я и ей влепил несильную пощечину. Гермиона как-то сразу обмякла, хлопнула пару раз ресницами и разревелась.

– Вот так номер. Эй, ты чего ревешь-то?!

– Я устала постоянно бояться, что кто-то узнает, - неожиданно начала она говорить, а я и не мешал, пусть человек выговорится - полегчает.

– Ты не понимаешь, Гарри, как сложно всю жизнь бояться быть пойманной на лжи. Страшиться реакции окружающих. Стремиться жить как все, но понимать, что именно как у всех у тебя никогда не будет. Не будет ни отношений, ни романтики, ни любви и тем более никаких детей. Это больно, Гарри. Ужасно больно.

– Вообще-то, я тебя понимаю. В чем-то. Но если ты нормально объяснишь, то, думаю, я смогу понять полностью, - мягко, как уговаривают ребенка, произнес я.

Гермиона как-то по-особенному глянула на меня и, тряхнув головой, решилась.

– Как мое полное имя, Гарри?
– глухим безэмоциональным голосом спросила она.

– Гермиона Грейнджер.

– Нет. Гермиона Джин Грейнджер.

– И что?

– Второе имя тебя никак не смущает?
– с некой самоиронией спросила она.