– Дикая у тебя крыса какая-то, Рон, - выдала Гермиона.

– Держи его!
– заорал я, короткими ударами отсекая выскочившую крысу от двери. Хвост опять шмыгнул в угол и затих.
– Не уйдешь, крысеныш.

– Гарри, ты его пугаешь. Уйди, я попробую приманить съестным, - попытался отодвинуть меня в сторону Гермиона.

– Нет. Он сегодня должен за все ответить, - совершенно серьезно сообщил я.

– За что ответить?
– заинтересовался Рон.
– Хвост что-то у тебя погрыз?

– Замерли все!
– неожиданно влетевший в комнату Люпин, поверг всех в ступор.

– Профессор, а Вы здесь откуда?
– шокировано спросила Гермиона, Рон не менее обалдело хлопал глазами, открыв рот.

– Знакомый запах. Я его еще в Хогвартсе почуял. Никак понять не мог, кого или что он мне напоминает. Недавно вспомнил, а он вдруг пропал. И сейчас пахнет так же. Одним моим старым, очень старым "другом", - практически выплюнул он последнее слово.
– Предателем, который выдал местонахождение твоих родителей, Гарри. Из-за него они погибли.

Если Ремус думал, что я сейчас начну охать и ахать, и кидаться в озверении на Петтигрю, то я его разочаровал.

– Знаю. И сам стремлюсь его не упустить.

Крыс, поняв, что ему явно скоро придет полная хана, рванул к выходу, и у него бы получилось ускользнуть, если бы не Снейп, так вовремя появившийся.

– Северус, лови его!
– успел выкрикнуть я.

Профессор, быстро сориентировавшись, ударил болезненным снопом искр по пробегающей мимо крысе. Хвоста откинуло к стене. Рон заорал, жалея своего питомца, а Гермиона насторожилась, не понимая, что происходит.

– Гарри, что ты здесь делаешь?
– первое, что спросил Снейп.

– А-а-а, моя крыса!
– завопил Рон.

– Отключись!
– навел я на него палочку.

Секунда, и Рон спит крепким сном.

– Гарри, ты меня пугаешь. Что происходит?
– дрожь палочки, которую Гермиона все еще не опустила, выдавала ее волнение.

– Стой и слушай, - произнес я и повернулся к Люпину.
– Ремус, Вы правильно учуяли знакомый запах, так как вот эта крыса и есть Ваш старый друг Питер Петтигрю, предатель и правая рука Волан-де-Морта.

– Гарри, ты бредишь! Ты о ком вообще?!
– выкрикнула Гермиона.

– Иммобилус!
– направил палочку на все еще не пришедшую в себя крысу и, подойдя, поднял ее за хост.
– Тяжелый, зараза. Как бы хвост не оторвался от веса.

– Гарри, зачем тебе крыса Рона?
– спросила Гермиона нервно.

– Остолбеней!
– не колеблясь ни секунды, выпалил я в сторону подруги, среагировать она не успела, так и замерев посередине комнаты.
– Герм, не мешай, пожалуйста.

– Да, это он, - обнюхал, как пес, крысу Люпин.
– Питер Петтигрю собственной персоной.

– Как интересно получается, - задумчиво протянул Снейп.
– Мы все считали, что он погиб, а он, оказывается, жил в свое удовольствие, правда, в этом... теле.

Презрение к Питеру, исходящее от нас троих, можно было черпать ложками. Крыса немного зашевелилась.

– Он приходит в себя, - предупредил Ремус.

– Гарри, его надо доставить в суд. Его точно отправят в Азкабан, - выпалила Гермиона.

Жаль, что я забыл о заклинание немоты. Но ведь никогда не поздно его вспомнить.

– Гермиона, силенцио!

– Не слишком ли ты строг с подругой, Гарри?
– кивнул на неподвижную и явно взбешённую девушку профессор Люпин и бросил в крысу заклинание отменяющее все другие: - Фините Инкататем!

Хвост стал изменяться, он вывалился из моих рук, стремительно превращаясь в полного полулысого человека с длинными неухоженными ногтями, такими же передними зубами, в мятом и не первой свежести старом костюме.

– Ммм...
– потянулся новоявленный Питер Петтигрю.
– Гар-р-ри, Рем-му-с, Севе-ерус,- приторно и подобострастно пропел он и попытался юркнуть к выходу.

– Не так быстро, Питер, - зарычал Люпин.
– Сначала ты расскажешь, почему! Почему ты предал своих собственных друзей?!

– Ремус, тебя так волнуют причины предательства?
– насмешливо произнес Снейп.
– Он же ничего толком не скажет.

Ну уж нет! Знаю, о чем думает эта крыса в человеческом теле, и не собираюсь давать ему ни единого шанса. Вон и Рон уже шевелится на пару с Гермионой. Момент будет упущен, а стоить в дальнейшем будет множествам жизней. Не пойдет!

– Авада Кедавра!