Признаюсь, дочитав роман до конца — а дневник автора в полном смысле роман, где есть и оригинальный сюжет, и живые герои, вплоть до совсем уже незаурядного космического Учителя, и наше с тобой, читатель, сложное Время тоже есть, — так вот, перевернув последнюю страницу, расстаешься с книгой как с новым добрым приятелем. С таким хочется продолжить знакомство. Тянет вновь просмотреть отдельные места, вчитаться, обдумать сказанное и снова заглянуть в книгу. А это хороший признак. В сущности, по своей занимательности роман-дневник можно было бы назвать фантастическим, если бы он не был предельно реалистичным. Впрочем, иногда встречаются человеческие жизни настолько из ряда вон, что они, право, увлекательнее любой фантастики. Перед тобой, читатель, подобная жизнь.

Реалистическое научно-трансцендентальное повествование — так хочется определить жанр, предложенный автором.

Не дело редактора предопределять книге успех. Корабль выходит из гавани в неизвестное и бурное море. Кто знает, что ждет его впереди? Но курс проложен, капитан Максимов снова на мостике, а все остальное, как и предполагает автор в заключение, от Бога. Аминь.

3 июля, 199… г., (горы, тайга). Спросил Учи-теля: где сейчас Леонид Иннокентьевич? В ответ совершенно отчетливо увидел озеро, огромное и прекрасное. Столь же ясный, чистый голос произнес: Байкал. А на глади воды лодочка, и в ней мой ленинградский друг.

Благодарю, О'Джан. С уверенностью можно сказать, Леня на месте. И слава Богу, сейчас из пункта А в пункт Б добраться величайшая сложность. Я ехал в Барнаул почти четверо суток — в грязном вагоне, с пьяными и нахальными проводниками, без чая, без горячей воды, а если честно сказать, почти и без пищи. На ночь пассажиры прятали обувь под голову, одежду — под себя. Кто постарше вспоминал: такое творилось лишь после войны на поездах под обобщенным названием “пятьсот-веселый”.

Но я не об этом. Леня на месте — это важно. А перед отъездом на Байкал он успел-таки ответить на мое письмецо, где я сообщал свой временный адресок на Алтае, просил не беспокоиться. Леня же прислал любопытную новость: дневник, подаренный ему, он передал какому-то редактору, и тот будто решил издавать его отдельной книгой. Господи, сохрани и помилуй! Чудно. Но если это действительно кому-то нужно, я не против.

Леня пишет, что мои Опыты весьма необычны, а для неподготовленных просто невероятны. Ну конечно, и время сейчас необычное: Тонкий Мир сближается в творческом сотрудничестве с нашим Миром, отчего сплошь и рядом интереснейшие феномены, а многие не понимают, что происходит, пугаются, бегут к психиатрам. Да не к врачам надо, ей-Богу! Отбросить страх, идти в глубь феноменов, в глубь себя — вот чего ждут от нас Высшие Силы.

“Твой дневник, — пишет Леня, — дает толчки… тормошит… заставляет думать о сложности бытия. Продолжай, старик. Это не столько я говорю, это редактор просил передать. Он настоятельно советует и дальше вести дневник, подробно описывать все, что произойдет с тобой на Алтае…”

Ну что ж, я готов. Жизнь наша — беспрерывное странствие. И хорошо, когда, повидав мир, может быть, насытившись им, человек устремляет поиски в глубь себя. Собственно, индивидуальный Путь начинается лишь тогда, когда субъект в процессе познания становится для самого себя объектом. Путешествие по жизни с этого времени продолжается с удвоенным интересом и пользой.

3 июля, вечер. Вновь потянуло к дневнику, хочется отписаться… “Все дело в том, чтобы оставаться песчинкой”. Я долго не понимал этого или, хуже, понимал превратно; сейчас многое проясняется. Быть песчинкой — это полностью отдаться на волю Божию, довериться Всевышнему, устремиться к своей изначальной глубинной доброте. И только открыв ее, свою глубинную доброту, можно помышлять о помощи миру.

Что для этого надо прежде всего? Открыться! Быть подлинным в любой момент жизни, быть в состоянии совершенной простоты. Утрата простоты — одна из самых больших утрат и издержек цивилизации. Итак, человеку необходимо оставить все заботы, отбросить беспокойство… не охранять себя и не трястись о своей драгоценной жизни. Есть наше настоящее “Я”, наша Сущность, и она позаботится, охранит нас. Все, что нам требуется, — это полностью раскрыться, сбросить маски и стать наконец-то самим собой.

Хм… дневник дает толчки. Всем надо идти так, в толчках и напряжении, иначе нельзя, иначе — спячка. Учитель О'Джан, например, постоянно и будит, и тормошит, и заставляет задумываться. Вот и нынче в ночном трансе Он поведал мне следующее:

“Редкий разум понимает, что ему приходится собирать на Земле не им разбросанное. Редкий разум задумывается: когда же человек наконец найдет в себе возможность оторваться от сковывающей тверди Небесного Мира? Ищущий пути на Небо лишь доказывает свою заблудшесть. Ведь Мудрость во всех Учениях вопиет: на Небе как и на Земле! Всякий побывал там неоднократно и побывает еще несчетное число раз, вновь и вновь возвращаясь к земному Бытию, обретая все новые Личности, как одежду, ради того, чтобы прикрыть грех своего падения.

Одежда не знает своего Хозяина, но ей дан разум, рассудок, чувства и сознание. И пусть разум сподобится найти путь к своему Хозяину, и тогда Личность узрит и осознает Тайну грехопадения Сущности и найдет способ и возможность разорвать Круг Земного Проклятия, освободит свою Сущность от долга, приняв Крещение Огнем.

Человеку следует найти в себе энергию, питающую Центр Управления своими возможностями, и тогда Книга Жизни его воплощений раскроет свои страницы. Личность придет в Огненные объятия своей Сущности и обретет этим покой и счастье. И разум наконец-то осознает свою истинную стоимость: он отстранится от руководства, предоставив Сущности Путь в Беспредельность; человек навсегда освободится от земного проклятия…”