– Не могу дождаться, – пробормотал Джаспер и решительно выпрямился. – Давай учи меня побыстрее.

– С удовольствием. – Тон Элизы тут же изменился, став более решительным и прохладным. – В немецком вальсе мы имеем девять основных позиций. Однако начать нам следует с правила: танцоры должны держаться вот на таком расстоянии друг от друга…

– Но оно слишком велико! – пожаловался Джаспер, бросив взгляд на пол между ними.

– Ерунда. Вальс – это единственный танец, в котором партнеры не замечают ничего вокруг и полностью сосредоточены друг на друге. Это самый интимный танец из всех.

– Кроме постельных.

Элиза подавила улыбку. Она не должна была поощрять игривые выходки Джаспера, хотя и восхищалась ими. Этой своей склонностью он резко отличался от всех ее знакомых мужчин, и это ей очень нравилось.

– Не отвлекайся, – строго сказала она. – Твои ступни при каждом шаге должны быть повернуты наружу… – Она показала, как именно. – А нога должна подниматься выраженно, отчетливо.

Джаспер продолжал то и дело отпускать дерзкие замечания, но Элиза оставалась сосредоточенной и старательно показывала новые па. Сначала каждый шаг в танце будто пугал его.

– Черт побери, да я боюсь наступить тебе на ногу! – проворчал он, когда она это отметила.

Но вскоре старания Элизы дали результат: движения Джаспера стали более уверенными и естественными, руки свободно поддерживали девушку. Она радовалась, когда он делал безупречный поворот, и поддразнивала его, когда он ошибался.

Они оба разгорячились, в воздухе повис исходящий от Джаспера запах пряностей и бергамота. Танцевальные па превратились в любовную игру: когда Джаспер разворачивал Элизу, даже такое краткое сближение приятно возбуждало. Мощное плечо Джаспера расслабилось под ее ладонью, напоминая о том, как восхитительно он выглядел без одежды, какой страстью пылал.

Дыхание Элизы участилось, и Джаспер посмотрел на нее с загадочной улыбкой:

– Мне это нравится.

– Нравится танцевать?

– То, как ты следуешь за мной. Как легко ты повинуешься и делаешь именно те движения, которых я от тебя жду.

– Тебе нравится все держать в своих руках.

Джаспер приостановился. Их лица были обращены друг к другу, между губами оставалось всего несколько дюймов…

– А тебе нравится держать в руках меня.

– Может быть… – Элиза перевела взгляд на его губы. – Может быть, моя цель – вырваться из-под власти любых ограничений?

– Да вы никак делаете мне непристойное предложение, мисс Мартин? – Рука Джаспера крепче обхватила талию Элизы.

– А если и так?

– Готов выполнить любое ваше желание.

Он чуть качнулся вперед, их тела соприкоснулись. Рядом с рослым Джаспером Элиза ощущала себя такой маленькой, но его размеры и сила вовсе ее не подавляли.

– Ты знаешь, чего я хочу, – прошептала она, краснея.

– Поцелуя? – Джаспер осторожно коснулся ее волос. – Объятия?

– Больше.

– Насколько больше?

Элиза прикусила нижнюю губу.

Джаспер взял ее двумя пальцами за подбородок:

– Стеснительности не место между нами.

– Но мои желания… уж слишком дерзки.

– Милая… – Голос Джаспера звучал мягко и тепло. – Неужели ты до сих пор не осознаешь, как высоко я ценю и твою репутацию, и твои желания? Разве я не говорил тебе, какое удовольствие мне доставляет твоя страсть и какое огромное наслаждение я получаю от нее?

– Как будто я единственная женщина в мире, которой ты восхищаешься, – сухо откликнулась Элиза.

– Ты единственная женщина, чье восхищение важно для меня.

– Но почему? Во мне нет ничего особенного. И все то, что есть во мне, есть и в других женщинах, и даже лучшего качества.

– Но не в том сочетании, которое досталось тебе. – Рука Джаспера опустилась от подбородка Элизы к ее груди. Поглаживая ее грудь большим пальцем, он наблюдал, как это на нее действует. – Я люблю твою красоту, и твой ум, и твою способность пробуждать во мне желание. Не могу вообразить большего совершенства.

Тело Элизы мгновенно откликнулось на искусное прикосновение – ее соски напряглись так, что проступили сквозь платье, а между ногами запульсировало от жаркого желания.

– Скажи, чего ты хочешь, – попросил Джаспер, прижимая Элизу к своим бедрам.

Опьяненная, Элиза почувствовала себя уступчивой и распутной. Уже больше часа они находились здесь наедине, так близко друг к другу. Глядя, как Джаспер двигается, Элиза не могла подавить все возрастающего влечения, и скромность не выдерживала борьбы со страстью.