— Кто?

— Он назвался… Таннер. Да, точно. Таннер. Джим Таннер… Джон Таннер!

— Джон Таннер тут не работает. Так кто же сказал, чтобы ты мне все это выложил? — он схватил Помфрета за плечо. — Выкладывай, сукин сын!

— Убери свои лапы! Ты с ума сошел!

Остерман сразу же понял свою ошибку: Помфрет всего лишь посыльный. Он опустил руку:

— Прости, Эдди. Прими мои извинения… я немного не в себе. Я вел себя, как свинья. Не обижайся.

— Конечно, конечно. Ты просто переутомился, только и всего. Ты жутко переутомился, парень.

— Значит, ты говоришь, что этот малый — Таннер — звонил тебе утром?

— Примерно час-два назад. По правде говоря, я его и не знаю.

— Слушай. Тебя просто разыграли. Понимаешь, что я хочу сказать? Я никогда не занимался сериалами, можешь мне поверить… Так что просто забудь обо всем, о’кей?

— Разыграли?

— Так что я перед тобой в долгу… Вот что я тебе скажу: сейчас с Лейлой и со мной ведут переговоры по одному проекту. И я буду настаивать на твоем участии. Что ты на это скажешь?

— О, спасибо!

— Не стоит благодарности. Просто пусть эта маленькая шутка останется между нами, идет?

Остерман не стал дожидаться, пока Помфрет выложит ему весь набор своих благодарностей. Он торопливо двинулся к свой машине. Он должен добраться домой и повидаться с Лейлой.

Но на переднем сиденье его машины сидел огромный мужик в ливрее шофера! С появлением Берни он вылез и открыл перед ним заднюю дверцу:

— Мистер Остерман?

— Кто вы? Что вы делаете в…

— Меня просили передать вам, что…

— Это меня не интересует! Я хочу знать, с какой стати вы расселись в моей машине?

— …Будьте весьма осторожны со своим приятелем Джоном Таннером. Следите за каждым своим словом.

— Ради Бога, что вы несете?

Шофер пожал плечами:

— Я всего лишь курьер, мистер Остерман. А теперь разрешите отвезти вас домой.

— Ни в коем случае! Я вас не знаю! И я не понимаю…

Задняя дверца мягко закрылась.

— Как вам угодно, сэр. Я просто хотел услужить вам, — небрежно отсалютовав, он ушел.

Берни замер, не в силах двинуться с места, и лишь глядел ему вслед.

— Какие-то неприятности со счетами по Средиземноморью? — спросил Джой Кардоне.

Его партнер Сэм Беннет повернулся, чтобы убедиться, плотно ли закрыта дверь в офис. «Средиземноморье» — кодовое обозначение тех клиентов, которые, как знали оба партнера, представляли собой определенную опасность, хотя приносили достаточную прибыль.

— Насколько знаю, нет, — сказал он. — А в чем дело? Ты что-то слышал?

— Ничего определенного… Может, ничего и нет.

— Поэтому ты так рано и появился?

— В общем-то нет.

Кардоне отлично понимал, что даже Беннету он не может всего объяснить. Сэм не имел отношения к Цюриху. Поэтому Джой замялся:

— Ну, в какой-то мере. Я провел некоторое время на монреальской ярмарке.

— И что ты там слышал?

— Что Генеральный прокурор собирается предпринять новое расследование, и переворошат все. Все финансовые операции от ста тысяч и выше, которые предположительно могут иметь отношение к мафии, будут тщательно изучаться.

— В этом нет ничего нового. Где ты был?

— В Монреале. Вот где я был. И мне не нравится, когда в восьмистах милях от своего офиса доводится слышать такие вещи. И чертовски не хочется снимать трубку и спрашивать своего партнера, не доведется ли некоторым нашим клиентам предстать перед большим жюри… Я хочу сказать, что теперь нельзя ручаться за конфиденциальность телефонных переговоров.

— Господи Боже! — Беннет рассмеялся. — Твое воображение не знает сна и отдыха!

— Хотел бы надеяться.

— Ты отлично знаешь, что я тут же связался бы с тобой, если бы что-то подобное имело место. Или хотя бы возник намек, что такое может произойти. Так что тебе не стоило срываться из отпуска. Что еще?

Садясь за стол, Кардоне отвел глаза в сторону:

— Ладно, не буду тебе врать. Есть кое-что еще… хотя не думаю, что это имеет к нам какое-то отношение. К тебе или к компании. Если выяснится, что я ошибаюсь, я тут же выйду на тебя, ладно?

Беннет поднялся с кресла, давая понять, что принимает нежелание своего партнера объясниться откровеннее. За годы их сотрудничества он понял, что не стоит задавать Джою слишком скрупулезных вопросов Несмотря на всю свою раскованность и общительность, Кардоне все же был достаточно сдержан. Его стараниями в актив фирмы влились немалые капиталы, но он никогда не претендовал на большее, чем доля, что ему причиталась. И Беннета это вполне устраивало.