В третьей, заключительной части приказа, кроме восстановления в правах воспитательной работы, широкого использования метода убеждения и т.д. и т.п., было особо подчеркнуто:

«Самым решительным образом, вплоть до предания виновных суду военного трибунала, бороться со всеми явлениями незаконных репрессий, рукоприкладства и самосудов.

Приказ объявить всему начальствующему составу Действующей армии до командира и комиссара полка включительно» (ЦАМО. Ф. 4. Оп. 11. Д. 66. Л. 149—152).

Но выполнялось ли главное требование этого приказа в годы войны? В книге В. Звягинцева «Война на весах Фемиды» на этот вопрос имеется отрицательный ответ.

Так, например, командир 18-го стрелкового корпуса генерал Афонин застрелил подчиненного ему начальника разведки 237-й дивизии майора Андреева. За что? «За пререкания». Правда, сначала Афонин ударил в лицо майора, а майор ответил генералу ударом плетки. Как наказали генерала? Ему объявили выговор и отменили присвоение очередного, воинского звания.

Другой генерал, но фамилии Сараев, командир 99-й стрелковой дивизии, в 1945 году, за несколько месяцев до победы, в горячке расстрелял двух красноармейцев. Как его наказали? Ему объявили порицание.

Еще один генерал — Власенко (исполняющий обязанности командира 259-й стрелковой дивизии) весной 1944 года «отдал незаконное приказание, но которому был расстрелян без суда и следствия майор Киселев». За это вспыльчивого генерала перевели командовать другой дивизией, 113-й. Уже там он, «не разобравшись в том, кто виноват в задержке движения колонны», выстрелил в капитана Носовенко и тяжело ранил его. Только на этот раз генерал получил пять лет лишения свободы, но условно и с отсрочкой исполнения приговора.

Что еще можно сказать или что еще можно добавить к сказанному? Лично у меня никаких комментариев нет. Все предельно понятно!

Как вы понимаете, предшественники у полковника Короткова были. Были ив 1941-м, и в 1942-м. Примеры самые разные, но суть одна: расстрел перед строем…

17-я Московская стрелковая дивизия народного ополчения (Москворецкого района) была сформирована 2 июля 1941 года. Комплектовалась она рабочими и служащими завода имени Владимира Ильича, кожевенного завода, фабрики Гознак, камвольно-прядильной фабрики имени М.И. Калинина и некоторых других предприятий Москворецкого района, студентов и работников МИНХ имени Г.В. Плеханова. С 30 июля 1941-го дивизия в Действующей армии, а 26 сентября была переименована в 17-ю стрелковую дивизию.

Командиром этой дивизии был назначен полковник Петр Сергеевич Козлов (02.07.1941 г.).

Как сообщается в «Википедии», «еще не завершив формирования, дивизия получила задачу: до 02.08.1941 года занять оборону на левом фланге 33-й армии в полосе Варшавского шоссе. Дивизия была переброшена по железной дороге на станцию Спас-Деменск и заняла там оборону. В течение августа—сентября 1941 года дивизия занималась строительством оборонительных рубежей. 03.10.1941 года вступила в бой. 04.10.1941 начала отходить на север, дабы избежать окружения. Тем не менее избежать окружения не удалось, и дивизия была вынуждена малыми группами выходить из кольца. К середине октября 1941 года оставшиеся части собрались в 20 километрах от Малоярославца, где дивизию доукомплектовали и вновь направили на передовую. За бои 03—05.10.1941 года дивизия потеряла до 80% личного состава».

В книге Б. Невзорова «Московская битва: феномен Второй мировой войны» также упоминается эта дивизия:

«Низкую боеспособность показала… 17-я ополченческая Московская стрелковая дивизия полковника П.С. Козлова. А причина состояла в том, что в ней после боев под Спас-Деменском в строю оставалось всего 558 человек, то есть около 6 процентов первоначального состава. 15 октября в Угодском Заводе (ныне город Жуков, 17 километров восточнее Малоярославца) она была доукомплектовала только что прибывшим маршевым пополнением и уже через 2 дня введена на рубеже р. Протва…»

Как уточняет автор, 17-я и еще 53-я стрелковые дивизии «оставляли один рубеж за другим, дав возможность противнику без боя форсировать р. Протву и захватить плацдарм у Тарутино… В дальнейшем под бомбоштурмовыми ударами немецких самолетов дивизии в панике бежали в Подольск, где оказалось около 7 тысяч человек из этих соединений».

Однако на сайте поискового отряда «Победа» события катастрофы 17-й дивизии излагаются несколько иначе: «Дивизия сформирована осенью 1941 года как 17-я стрелковая дивизия 2-го формирования (из ополченцев).

К этому времени немецко-фашистские войска, захватив Киров, развернули наступление на Спас-Деменск. Но здесь враг натолкнулся на упорное сопротивление ополченцев-москвичей. Западные подступы к городу прикрывала 113-я, южные — 17-я стрелковые дивизии.

17-я же стрелковая дивизия 3 октября занимала западнее Спас-Деменска по фронту 28 километров. Пропустив через себя отходящие на восток остатки трех разбитых дивизий и испытав бомбежку, на следующий день она оказалась на переднем крае, была подвергнута более мощному удару с воздуха и танковой атаке. Неприятель использовал в общей сложности до двухсот танков, поддержанных более двумя дивизиями пехоты, а также бронемашинами. Артиллеристы дивизии вели огонь по наступающим танкам в упор и погибали под гусеницами прорвавшихся машин вместе со своими орудиями.