Я отвыкла спать в доме. Дорога через лес, привалы, шорохи птиц и мелких зверюшек - это было привычным, правильным, обыденным. В таверне же стояла тишина. Изредка внизу раздавались голоса, но на третьем этаже слышимость была минимальна, а к полуночи все стихло окончательно. Я лежала в темноте с закрытыми глазами, пытаясь уснуть. Выходило плохо. Когда же эта бесконечная бессонница закончится? В лесу под деревом я всегда засыпала. Видимо, свежий воздух так на меня действует. Я перевернулась на другой бок. Вот ведь ерунда, простыни казались слишком жесткими, особенно по сравнению со спальным мешком. Я про себя хихикнула. Земля, усыпанная еловыми иголками и листьями мне нравилась больше, была мягче, чем обычная человеческая постель. Кому расскажешь, не поверят.

Время все бежало, а я не засыпала. Безобразие какое-то. Опять придется себя чем-то развлекать всю ночь, раз уж спать не хочется. Я вздохнула, села на кровати, посмотрела на часы, стрелка которых переползла первый час ночи, потянулась, встала и подошла к окну, стараясь рассмотреть, что там есть во дворе в ночной тишине. Никого и ничего. Пусто.

Взгляд скользнул по ночному небу. Звезд там было много, осенью они были еще ярче, чем летом. И они сияли, сверкали и манили меня. Звезды вызывали у меня не просто интерес, а тягу. Странно это все, но иногда я чувствовала, что они мне ближе и понятнее, чем люди и маги. Видимо, серебряная кровь звезды, что была во мне, делая меня русалкой, давала о себе знать, особенно в такие вот красивые ночи. Непостижимые, прекрасные звезды... Интересно, а как им живется там, на небе? Какого это смотреть оттуда на мир? Жаль, что никто не может мне этого рассказать.

А нравилось ли там Аранатариэль, отдавшей русалкам свой свет? Неужели любовь к черному магу стала для нее дороже всего? Она отдала за это все, что у нее было - бессмертие, магию, свет, свободу...Что она видела на земле, смотря с неба такого, что изменила свое представление обо всем? Войны, предательство, жадность, боль, а еще....любовь. Наверное, смотреть, как люди любят друг друга, было так прекрасно, что она покинула свой дом. Скучала ли? Наверняка. Жалела ли о своем поступке? Вряд ли. Хотела бы все изменить? Тоже, думаю, нет. Я почему-то уверена, что если бы она даже знала, как все может обернуться, то не отступила бы и прошла свой путь до конца. Я знала, что Аранатариэль окаменела от горя и боли, когда ее возлюбленный предал ее, но какой она была, не знала, только могла представить и почувствовать ее силу.

От раздумий и созерцания бархатного неба, усеянного звездами, меня отвлек какой-то звук внизу во дворе. Я прислушалась. Показалось? Вряд ли. Эх, открыть бы сейчас окно, выглянуть, но Лир поставил защиту, открыть не получится. Вернее, получится, но чары исчезнут на то время, что оно будет открыто. И Лир, если узнает, а в том, что так и будет, я не сомневаюсь, своими наставлениями мне житья не даст. Эх, если бы не Лир, а другой какой маг, то дошла бы я спокойно до ближайшего города, как планировала и...Ладно, что душу-то травить? Лир есть и я к нему небезразлична. Этого не изменишь.

Звук снова повторился. Жалостливый, тоскливый, заставляющий сердце вздрогнуть. Так мог плакать...ребенок? Откуда он тут? Кто-то из постояльцев таверны приехал с ним? Я задумалась, наклонилась так, что прижалась к холодному и влажному от ночной влаги стеклу лбом, стараясь рассмотреть, кто там плачет в темноте. Ничего разглядеть не вышло. Звук нарастал, и вызывал у меня все большую тревогу и жалость. А потом неожиданно передо мной появился маленький пушистый шарик ярко-желтого цвета. Я вытаращила глаза, отшатнулась от окна. Шарик неожиданно открыл глаза и посмотрел на меня.

Ой, мамочки! Галлюцинация? Взгляд у неведомого мне существа был испуганным, а потом резко сверху спикировала большая птица, желтый шарик задрожал, заметался возле стекла в воздухе и снова издал звук, похожий на плач. Я не знаю, что на меня нашло, но я распахнула окно и пустила его внутрь. Птица исчезла сразу же. Я обернулась и увидела, как желтый шарик замер напротив моего лица. Мне показалось, или он дрожит? Кем бы он ни был, но я его не боялась и не чувствовала, что он мне угрожает неприятностью.

– Иди сюда, малыш. Не бойся меня, я тебя не обижу, - сказала я, даже не удивляясь тому, что разговариваю, не зная с кем, и протягивая к нему руки.

Солнечный шарик повисел с минуту в воздухе, а потом скользнул и оказался у меня в руках. Мягкий, пушистый, теплый. Я улыбнулась ему и легонько переложила его в одну руку, а второй погладила по шерстке, если это можно было так назвать. Малыш потерся о ладонь и начал успокаиваться.

– Знать бы кто ты, и чем тебя кормить, - сказала я, закрывая окно.

Вздохнула и поняла, что придется идти и будить Лира и Арана, спящих в соседней комнате. Эх, все-таки надо было согласиться на одну спальню, проблем было бы меньше. Лир, конечно, рассердится, что я открывала окно, но я должна знать, кто это у меня завелся.

Шарик так и лежал у меня в ладонях, а потом неожиданно поднялся вверх и завис сбоку от меня, когда я собралась открывать дверь. Я вздохнула, отодвинула задвижку, открыла дверь и ...все.

В себя я приходила медленно. Открыла глаза, попыталась справиться с мельтешащими черными точками, увидела небо. Хотела повернуться - не смогла. Тело, как будто и не мое. Окаменело? Парализовало? Попыталась крикнуть - тоже не смогла. Голоса не было, даже рот не могла открыть в бессилии. Попробовала пожелать чего-нибудь, используя магию. Не получилось. Так, стоп. Прекратить панику, Ариадна. Думай, что происходит и произошло? Как я оказалась в телеге в пижаме? В том, что это именно так, я не сомневалась. Почему не могу двигаться и говорить? Куда исчезла магия? Ладно, хоть слух остался.