Шрифт:
В тот же день о подвиге русского солдата доложили Наполеону.
– Один? – переспросил император. – С ружьем против роты солдат и пушки?
– Так точно, ваше величество.
– Лев, лев… – произнес Наполеон. Потом повысил голос и почти закричал: – Все они львы. Львы, а не люди. Не Россия, а Африка.
Глава вторая Новый главнокомандующий
Новые порядки
Михаилу Илларионовичу Кутузову исполнилось 67 лет. Пора бы уже в отставку, на стариковский покой. Так ведь нет – помнит народ Кутузова. Вот и сейчас. Собирайся, мол, старый конь. Кутузов едет к войскам.
Вспоминает былое. Не счесть боев и походов. Крым и Дунай, поля Австрии, Измаильские грозные стены. Бой под Алуштой, осада Очакова, у Кагула упорный бой. Много всего позади…
Едет Кутузов к войскам. Новый главнокомандующий едет.
Ликуют солдаты: «Едет Кутузов бить французов».
Объявили первый приказ Кутузова: продолжать отступление.
– Как же так? – спрашивают солдаты нового главнокомандующего. – А бой?
– Ваша светлость, что же, опять отступление?
Посмотрел на солдат Кутузов, хитро прищурил свой единственный глаз:
– Кто сказал отступление? Сие есть военный маневр!
Взял Кутузов с собой штабных генералов, поехал осматривать боевые полки и роты. Едет, встречает пехотный полк. Лежат на привале солдаты.
Увидели пехотные командиры главнокомандующего и генералов:
– Встать!
Повскакали солдаты, застыли, как сосны.
Подъехал Кутузов:
– Не надо, не надо. Пусть лежат, отдыхают солдаты. На то и привал.
Подивились пехотные командиры: впервые так, чтобы перед главнокомандующим и генералами не надо было вставать во фрунт, – распустили они солдат.
Едет Кутузов дальше, встречает уланский полк. Расположился полк у какой-то реки. Сняли уланы мундиры, засучили рукава и штаны, коней боевых купают.
Увидели уланские командиры Кутузова:
– Стройся!
Бросили уланы своих коней, построились в ряд.
Подъехал Кутузов:
– Отставить! – И строго на офицеров: – Тут не мне – коню боевому внимание.
Едет Кутузов дальше, встречает артиллерийскую батарею. Пушки солдаты чистят.
Увидели главнокомандующего артиллерийские командиры:
– Становись!
– Разойдись! – еще издали крикнул Кутузов. Подъехал ближе, стал отчитывать командиров: – Не сметь отрывать пушкарей от дела. Пусть солдаты пушки к боям готовят.
Объехал Кутузов немало полков и рот. И всюду одно и то же. Увидят офицеры Кутузова:
– Стройся!
– Отставить! – кричит Кутузов. – Тут война, не военный парад.
Поражаются армейские офицеры:
– Порядки какие-то новые!
Прошло несколько дней.
Войска стояли у города Гжатска. В какой-то избе собрались офицеры. Пьют вино, веселятся, играют в карты. Шум и крики, как дым при пожаре, из окон столбом валят.
Проезжал Кутузов мимо избы, услышал разгульные крики. Решил посмотреть, что там в избе творится. Слез он с коня, заходит в избу.
Увидели офицеры главнокомандующего, соображают: встать им, не встать, бросить игру или нет? Вспоминают наказ Кутузова, решают остаться на месте. Продолжают в карты себе сражаться.
Постоял, постоял Кутузов, покачал головой: «Да, неплохо усвоили наказ офицеры. Поняли, что к чему».
– А ну-ка, голубчики, – вдруг произнес, – коли время у вас свободное, там у ворот Серко мой с дороги стоит нечищеный. Ступайте к нему. Ступайте, голубчики. Да поживее! – прикрикнул Кутузов.
Опешили офицеры. Приказ есть приказ. Вскочили, помчались вон из избы. Дорогой разводят руками:
– Чтобы офицеру да чистить коня! Порядки какие-то новые…
Кто как думает
Вечер. Штабная изба. Тускло горят две свечи. Кутузов сидит за простым крестьянским столом, подписывает приказы и распоряжения.
Рядом вытянулся дежурный генерал, подает одну за другой бумаги.
При каждой новой бумаге Кутузов обращается к дежурному с одним и тем же вопросом:
– Про что тут, голубчик?
Генерал докладывает.
– Так, так… – кивает головой Кутузов. Затем начинает читать. Читает долго, не торопясь. Если глянуть со стороны, можно подумать: не заснул ли главнокомандующий? Но вот Кутузов берет перо – гусиным в то время еще писали, – макает его в чернильницу и осторожно выводит подпись.
Над одной из бумаг Кутузов задержался особенно долго. Прочитал раз, второй, повел своим единственным глазом на генерала, наконец произнес:
– Не пойму что-то. Перескажи-ка, голубчик.