— Великолепно.

Я оглянулась. В дверях стояла Суссия, и створки дверей тихо закрывались за ней. Она подошла ко мне.

— У тебя должна быть союзница…

Да, это так. Но почему?..

Мы, казалось, снова были единодушны и разделяли мысли друг друга.

— Почему, леди Джиллан? По многим причинам. Сначала первая из них: потому что это нежное создание мне очень нравится, — она взглянула на Маримму. — Она принадлежит к тому безвредному, нуждающемуся в поддержке виду женщин, для которых наш мир слишком суров и которые никогда даже не могли подумать о том, что мы легко можем вынести. Ты и я — женщины совсем другого типа. А во-вторых, потому что я тебя знаю лучше, чем ты думаешь, Джиллан. Этот Норстатт для тебя — тюрьма. И на какое другое будущее ты можешь надеяться здесь, кроме как на бесконечные годы однообразной жизни…

— Пыльные годы… — Я не заметила, что думаю вслух, пока не услышала тихий смех.

— Я сама не смогла бы выразиться лучше!

— Но почему тебя так заботит моя судьба?

— Я сама этого точно не знаю, Джиллан, — задумчиво ответила она. — Мы с тобой не сестры, не подруги и не собутыльницы. Я знаю только, что мне хочется помочь тебе. И думаю, что у тебя действительно есть причина уехать отсюда. И будь у меня выбор, я тоже поступила бы так же.

— С готовностью?

Суссия улыбнулась.

— Тебя это удивляет?

Странно, но меня это не удивляло. Суссия, не проронив ни слезинки, готова была поехать с невестами и с любопытством и жаждой приключений ждала отъезда.

— Мы обе одной и той же натуры, Джиллан. Поэтому этот монастырь не для тебя.

— Ты имеешь в виду, что я должна ехать с легким сердцем и выйти замуж за оборотня и колдуна?

— Именно. — Она все еще улыбалась, — Подумай о том, какое это будет приключение, моя дорогая Джиллан. Я тебе очень завидую.

Она была права — и еще как права!

— А теперь скажи, какую дозу ты ей дала? — спросила она. — И каков твой план?

— Я дала ей снотворное, и она будет спать долго, проснется через день-полтора, освеженная, с успокоенными нервами и мыслями.

— Но если она будет спать здесь… — Суссия задумчиво прикусила свою нижнюю губу.

Это не входило в мои намерения. В этом сне она была в полном моем распоряжении. Как только начнется Час Великого Молчания, я перенесу ее в свою комнату. Суссия кивнула.

— Хорошо придумано. Ты более рослая, чем она, но в сумраке рассвета ничего не будет заметно. Я принесу тебе одежду для верховой езды, а также ее куртку и накидку. Ты будешь прятать слезы под этой накидкой. Ты будешь молчать, и не думаю, что Лорд Имграй будет задавать тебе вопросы, если ты пойдешь к своей лошади с закрытым накидкой лицом. Остается ещё прощание с аббатисой. Она должна благословить невест у двери часовни.

— Это будет очень рано, и если пойдет снег… Есть еще несколько моментов, которые я надеюсь преодолеть только с помощью случая.

— Я сделаю все, что смогу, — сказала Суссия.

Потом мы стали обсуждать подробности моего плана. В конце концов Маримма оказалась в моей постели, а я лежала на ее в теплом нижнем белье, в костюме для верховой езды и разрезной юбке, которую мне принесла Суссия. Вся эта одежда была из тонкой ткани, одежда, которую я не носила в монастыре, и ее серебристый цвет подходил к цвету накидки, которую мне тоже принесла Суссия. Куртка была светлого цвета, и на ней красным и золотым был вышит крылатый конь, летящий над зелено-голубыми линиями, означающими море — герб Мариммы.

Я заплела свои черные волосы и закрепила их на голове, потом натянула капюшон и вуаль для путешествий, сделав из них нечто вроде маски, закрывающей мое лицо. Когда я была готова, Суссия критически осмотрела меня.

— Тот, кто хорошо знает Маримму, боюсь, не ошибется. Но Лорд Имграй видел ее редко и те, с кем ты поедешь завтра утром, никогда прежде не знали ее. Ты должна будешь проявить все свое мастерство, чтобы сохранить маскировку, пока, наконец, возвращение не станет невозможным. Место встречи с всадниками находится не особенно далеко, возвращение вызовет задержку, а плохая погода на плоскогорье может задержать его еще больше, поэтому Лорд Имграй не отважится на возвращение. Ему же нужны двенадцать невест и еще одна, и они у него есть… Это будет твоей защитой против гнева, если он раскроет тебя.

Да, это будет единственной защитой, которая у меня есть. Страх захлестнул меня, но я не позволила ему затмить мой разум. Я должна была вооружиться уверенностью.

— Всего хорошего, Джиллан.

— И я желаю тебе всего хорошего и даже еще больше, — коротко ответила я, взяв мешочек с травами и лекарствами, который перед этим упаковала. И все же мне на мгновение захотелось отступить и все бросить, но я без колебаний отбросила это желание.

Снова вернувшись в комнату Мариммы, я провела там остаток ночи, приняв кое-что из моего запаса снадобий, так что, несмотря на то, что я почти не спала, утром я была свежей и бодрой, когда в дверь осторожно постучали.