Родственник-воин, вернувшийся с войны, — подумала я. Это могло быть тем, что привело в такое возбуждение весь монастырь.

— Кто прибыл? — Я назвала ближайшего родственника Мариммы. — Лорд Имграй?

— Он и невесты! Джиллан, обещанные невесты! Они уже скачут по степи и сегодня заночуют здесь! Джиллан, это же страшно! Бедные крошки! Мы должны молиться за них…

— Почему? — к нам подошла леди Суссия. Она не была так красива, как леди Маримма, но, как я думала, она большую часть своей жизни жила по-королевски и на нее еще долго будут обращать внимание после того, как красота других давно уже поблекнет.

— Почему? — повторила Маримма. — Потому что они поскачут в черное, злое будущее и никогда больше не вернутся назад!

И Суссия на это ответила то, что полностью соответствовало моим мыслям обо всем этом:

— Может быть, они поскачут в это черное будущее, малышка. Не все из нас имеют свое собственное мягкое гнездышко или защищающее нас крылышко.

— Я охотнее обручусь со сталью меча, чем отправлюсь в такое свадебное путешествие! — воскликнула Маримма.

— Но ты же ничего не боишься, — сказала я ей только для того, чтобы унять свой собственный страх. Но за плечами Мариммы я внезапно заметила предупреждающий взгляд Суссии. И я задала себе вопрос, знала ли она что-нибудь или только догадывалась.

— Маримма, Маримма…

Я думаю, она была рада отвернуться от нас и последовать зову других девушек, которые были уже обручены и поэтому находились в безопасности, словно она могла разделить с ними эту безопасность.

— Обрати на нее внимание, так же как я сама обратила на нее внимание в эту ночь, — тихо сказала она.

— Зачем?

— Потому, что она пойдет с ними!

Я беспомощно уставилась на нее. Но я знала, что она говорит правду.

— Как… откуда… почему? — пробормотала я, но она быстро положила свою ладонь мне на запястье и отвела меня немного в сторону. Голос ее был тих и предназначался только для моих ушей.

— Откуда я это знаю? Семь ночей назад я получила личное сообщение. О да, я думала, что выбор может пасть на меня. За это говорило многое. Но у моих родственников насчет меня были другие планы, вот уже в течение года, и когда было сделано предложение включить меня в состав группы невест, они тотчас подобрали для меня жениха-воина. Во время войны у меня не было родины, но теперь, когда этих собак из Ализона уничтожили, я стала хозяйкой не одного замка — как последняя из своего рода. Она чуть заметно улыбнулась. — И таким образом я представляю большую ценность для своих родственников. С наступлением весны я должна идти под венец, и свадьба состоится здесь, в долине. Но почему именно Маримма? Человек, жаждущий власти, может добиться этого различными способами. Лорд Имграй имеет право предложить свою руку кому хочет. И он человек, у которого никогда не было достаточно власти. Он просто из любезности предложил ей эту услугу. И все другие считают, что такой цветок придется по вкусу, потому что не все невесты так красивы.

— Но она не пойдет…

— Она пойдет, она должна будет это сделать. Но она погибнет. Такой напиток не для нее.

Я взглянула на Маримму. Лицо ее покраснело и ее охватила какая-то лихорадка радости, которая мне не понравилась. Но все это не имело ко мне никакого отношения, ко мне — чужестранке, чья кровь не была кровью этого общества.

— Она погибнет, — с нажимом повторила Суссия.

Я повернулась к Суссии.

— Если это пришло в голову Лорду Имграю и другие с ним согласились, ее ничто уже не спасет…

— Ничто? Частенько уже бывало так, что мужчины планировали что-нибудь, а женщины нарушали все их планы.

— Но если бы на ее место была бы предложена другая, обладающая такой же красотой, пал бы тогда выбор на нее?

— Да, — сказала Суссия, посмотрев на меня таким странным понимающим взглядом, что я подумала о том, что нам больше не нужно никаких слов. И я подумала о Норстатте, об однообразных годах, которые прошли и которые мне еще предстоит провести здесь, подумала о своем месте и той части, которую я занимаю в этом мире.

Двенадцать невест должны были провести ночь в качестве гостей в этом монастыре, двенадцать и одна должны были на следующее утро уехать из монастыря. Двенадцать и одна, и я не могла быть одной из них! Но почему?

Коридоры монастыря были темны, но я их все изучила. Монахини отправились в свои кельи, и гости покинули зал. Идя по темным холодным коридорам, я думала о гостях, которые прибыли незадолго до рассвета и разделили с нами наш завтрак за длинным столом.

Лорд Имграй, возглавлявший эту группу, был человеком с коротко подстриженной коричневой бородой и серебряными нитями, пронизывающими его волосы, у него было жесткое лицо, каждая черточка которого выдавала его волю и решительность. Его сопровождали два солдата, которые, выполняя свои обязанности, по-видимому, чувствовали себя не в своей тарелке. Вооруженный эскорт разместился в ближайших домах деревни возле монастыря.

А потом невесты. Мой опыт общения с невестами ограничивался деревенскими свадьбами, когда я сопровождала монашек, которые во время таких торжеств покидали свой монастырь. Однако эти невесты выглядели иначе, чем деревенские девушки. Они все были одеты в одежду путешественниц: теплые шубы, защищающие их от зимней стужи, разрезные юбки для верховой езды, а под шубами короткие куртки воинов, и на каждой из них был вышит герб рода, который свидетельствовал о высоком происхождении невесты. Но не было никаких развевающихся на ветру кудрей, никаких венков из цветов. Две или три из них с блестящими глазами, лихорадочно покрасневшими щеками были великолепны: милы и прекрасны. Но у других были припухшие веки, покрасневшие от слез, побледневшие щеки и другие признаки печали. И я слышала шепот леди Тольфаны, которая обменивалась информацией со своей соседкой по столу.