Мифология может и не быть основанной на фактах, но в ней содержится истина. То, что изображает миф, возможно, никогда не происходило. Это не фотография факта, это картина. А между фотографией и картиной есть разница. Картина раскрывает что-то такое в вас, что не может раскрыть ни одна фотография. Фотография может отобразить только ваши внешние очертания.

Настоящий художник может раскрыть на ней вас— вашу грусть, ваше блаженство, ваше безмолвие. Фотография не может это уловить, потому что это не физические стороны. Но великий художник или великий скульптор может уловить их. Их не слишком заботят внешние черты, их гораздо больше заботит внутреннее содержание».

И я сказал на конференции: «Я хочу, чтобы эту историю дописали в священные книги, потому что все священные книги были созданы после смерти Гаутамы Будды — по прошествии трехсот лет. Поэтому какая будет разница, если я по прошествии двадцати пяти столетий, а не трех столетий добавлю еще несколько историй. Весь смысл в том, что они должны олицетворять подлинную сущность, основное качество».

И вы удивитесь, но люди согласились со мной; даже Бхадант Ананд Каушальяян согласился со мной. Такого рода понимание и согласие — это буддистское явление, это особенность, которая встречается в различных ветвях буддизма.

Я даже не буддист. А они продолжали приглашать меня на свои конференции. И я сказал им: «Я не буддист».

Они ответили: «Это неважно. То, что говоришь ты, ближе к Гаутаме Будде, чем то, что говорим мы, хотя мы буддисты».

Вы не дождетесь этого от христиан, или мусульман, или индуистов. Они фанатики.

Буддизм не фанатичная религия.

Недавно, когда мы были в Непале, а Непал — буддистская страна, глава всех буддистских монахов приходил послушать мои лекции. И я узнал, что он был у всех министров, премьер-министра и других важных лиц и говорил им: «Вы должны прийти. Не составляйте свое мнение по той чепухе, которую пишут в газетах. Придите и послушайте его».

Обычно он сидел прямо передо мной — пожилой мужчина, и когда я говорил то, что было близко сердцу Будды, я видел, как он кивает головой. Он делал это неосознанно. Он был настолько созвучен, что чувствовал это; это было самым правильным из того, что он слышал. И я не говорил о Будде, но он уловил суть.

Весь день он передвигался по Катманду, отложив свою работу главы монахов Непала. Он советовал людям прийти и послушать меня, убеждая: «Не обращайте внимания на то, что говорят газеты. Если человек здесь, почему бы к нему не прийти?» И он приводил все больше и больше людей.

Вы не дождетесь этого от индуистского шанкарачарьи, или главы джайнистских монахов, или католического папы. Это невозможно.

Будда оставил имеющее колоссальное значение наследство, и его воздействие все еще в силе. Никто другой не оказывал такого воздействия на человечество; никто другой не делал человека настолько смиренным, настолько восприимчивым, настолько разумным, настолько непредубежденным.

Итак, тысячи людей добавляли пряности в котелок Будды, но никто не смог изменить его основную сущность.

В этом величие Гаутамы Будды: великие философы сливались с ним, великие культуры сливались с ним, но его первичная истина осталась неизменной. Она все та же.

Она вобрала в себя отовсюду все красоты, она впитала все соки из всевозможных источников, но не потеряла своей индивидуальности. Она настолько уверена в своей индивидуальности, что не боится смешения ни с одним, ни со всеми.

Эта уверенность возможна, только если истина — ваше личное переживание. Вы не пророк, не спаситель, не мессия, вы не почтальон, доставляющий послание от Бога, — эта уверенность возможна, только если истина лично ваша.

Ошо, в моей жизни так все сложно, что касается женщин. Мне очень трудно понять, что происходит.

Когда женщина любит меня, я чувствую себя сильным, привлекательным и люблю себя гораздо больше. Тогда я начинаю привлекать других женщин — и я иду к ним.

Тогда и начинается настоящая неразбериха.

Если я следую своему влечению, то женщина, которая любила меня, уходит; тогда я чувствую себя виноватым, слабым и непривлекательным и теряю других женщин.

Если я не следую своему влечению, я чувствую, что поступаю неправильно, как трус, и злюсь на женщину, которая любит меня.

Похоже, что нужно искусно балансировать, но я устаю через некоторое время, а падение очень болезненно.

Ошо, я знаю, что, скорее всего, мое эго перемешалось со всем этим, но я не могу с этим разобраться. Недавно я снова влюбился и боюсь, что это снова закончится катастрофой.

Не мог бы ты разъяснить?