Женщина сказала: «Я потратила свою жизнь, служа этому идиоту. Возьми свои деньги и сделай еще одну вещь, за это я тоже заплачу сколько попросишь — пойди и подожги его хижину!»

Эти монахи и монахини принуждены своими религиями жить отдельно, и иногда, если вы вчитаетесь в их писания, это выглядит просто смешно. Джайнский монах, прежде чем сесть, интересуется: «Здесь прежде не сидела никакая женщина?» Должно пройти как минимум девять минут. Не знаю, как они выдерживают эти девять минут! Только потом он подметет место своей маленькой метелкой, сделанной из мягкой шерсти, чтобы не убить ни одно маленькое насекомое или муравья, потом он разложит свою бамбуковую подстилку и сядет на нее.

Я спросил у этих людей: «Почему девять минут?»

Они ответили: «После того как здесь посидела женщина, в течение девяти минут продолжаются ее вибрации, они могут побеспокоить монаха».

Я сказал: «Что у вас за монахи? Обычных людей это не беспокоит. Монахов беспокоит? Это просто показывает, что они непрестанно думают о сексе и ни о чем другом».

Было выявлено, что обычные мужчины думают о женщинах как минимум один раз за девять минут. Возможно, за тысячи лет эти люди как-то высчитали, что в течение девяти минут существует опасность, но опасность не в вибрациях, опасность — в уме мужчины. Каждый мужчина в течение дня каждые девять минут как минимум один раз думает о женщинах. Женщины немного духовнее: они думают о мужчинах всего один раз за восемнадцать минут — в два раза более духовны.

Основная причина разъединения мужчины и женщины заключалась в том, чтобы одним ударом разрушить многое, иначе вам потребуется много ударов, и все равно вы не сможете разрушить их до самых корней. Серьезность в религиозных людях не имеет ничего общего с духовностью, она связана с тем, как они живут, разлученные со своими сердцами.

Только что в Германии мы выиграли в суде дело против немецкого правительства, которое пыталось доказать, что я не религиозный человек, потому что на пресс-конференции я сказал, что я не серьезный человек. Их довод заключался в том, что религиозный человек обязан быть серьезным. Они идут рука об руку, их нельзя разделять — если человек говорит, что он не серьезный, как он может быть религиозным?

Если заглянуть в прошлое, тогда то, что говорил адвокат со стороны правительства, правильно. Все религиозные люди были серьезными.

Но судья, похоже, читает мои книги, потому что в своем заявлении он сказал, что, так как это было на пресс-конференции, мы не знаем, в каком контексте я сказал, что я не серьезный человек. «Вы должны доказать это по написанным им книгам, и даже если он говорит, что он не серьезный, это неважно, потому что то, чему он учит, религия. Он учит тому, что человек — это не тело, что человек — это не ум, что человек — это сверхъестественное, духовное существо». Он процитировал из моих книг и настаивал на словах сверхъестественное духовное существо.

Он сказал: «Этого достаточно, чтобы считать его религиозным и чтобы считать религиозными его людей. То, что он сказал на пресс-конференции, не относится к делу». Он вынес вердикт в нашу пользу, но правительственный адвокат пытался доказать, что не серьезный человек не может быть религиозным.

Если бы я был на месте судьи, я бы не приводил никаких цитат, я бы боролся за самую суть, что серьезность и религиозность, на самом деле, не могут быть вместе, потому что серьезность — это заболевание, заболевание души, а когда душа больна, человек не может быть религиозным.

Религиозный человек должен быть радостным, полным юмора, смеха, любви.

Безусловно, это один из самых важных вкладов, которые мы пытаемся внести. Этому будут противиться все традиции и все религии — весь мир, потому что мы доказываем, что на протяжении десяти тысяч лет они ошибались, и это ранит их эго. Они бы предпочли уничтожить нас, вместо того чтобы принять тот факт, что духовность должна быть полна смеха, полна юмора, полна игривости, потому что тогда нет тревог, нет проблем, нет мучений, и человек расслабился в глубоком отпускании с существованием.

Почему он должен быть серьезным?

Но это идет вразрез со всем прошлым. И это не единственное, в чем я иду против всего прошлого; по многим вопросам я иду против всего прошлого по той простой причине, что прошлое находилось под властью мужчин и только мужчины создавали правила, не принимая в расчет женское начало.

Женское совсем не принималось во внимание, но трагедия в том, что, если человек не принимает во внимание женское, он самого себя делит пополам, и как только он отрицает женское вовне, он отрицает женское и внутри — и вы создали шизофреника, не духовное существо. Ему требуется психологическое лечение, не поклонение.

Ошо, одно из величайших проявлений мастера — его искусство отдавания. На самом деле, он сам, по существу, является постоянным отдаванием. Мне кажется, что часть или, возможно, все искусство быть учеником заключается в том, чтобы обучиться искусству принятия… Принимать внимание от мастера не в качестве подпитки для эго, но как питания для чего-то более существенного… Думать, что тебе не дают, — это твое неумение принимать. Это подразумевает умение принимать наставления — когда сбиваешься с пути — с чувством здорового смирения, а не калечащей нехватки собственного достоинства… Быть способным принимать не только то, что ты хочешь, но и то, что тебе необходимо.