Вот что происходит с человеческим существом. С благими намерениями люди поворачивают ваш ум. В лучшем обществе, с более понимающими людьми, никто не будет вас менять. Все будут помогать вам быть собой, а быть собой — это самое ценное явление в мире. Быть собой дает вам все, что вам нужно, чтобы чувствовать себя реализованным, все, что может наполнить вашу жизнь смыслом, значением. Просто быть собой и расти в согласии со своей природой принесет реализацию вашей судьбы.

Так что стремление не является плохим, но его направили не на те объекты. И вы должны быть осознанны, чтобы вами не манипулировали другие, какими бы благими ни были их намерения. Вы должны уберечь себя от стольких благонамеренных людей, благодетелей, которые постоянно советуют вам быть этим, быть тем. Слушайте их и благодарите: они не хотят навредить, но вред — это то, что случается.

Слушайте свое собственное сердце — это ваш единственный учитель.

В настоящем путешествии по жизни ваша интуиция — ваш единственный учитель.

Вы когда-нибудь всматривались в слово intuition(интуиция)? Это то же самое, что и tuition(обучение). Обучение дается вам учителями, извне; интуиция дается вам вашей собственной природой, изнутри. Внутри вас есть ваш проводник. Немного мужества, и вы никогда не будете чувствовать, что вы недостойны. Вы можете не стать президентом страны, вы можете не стать премьер-министром, вы можете не стать Генри Фордом — и в этом нет необходимости. Вы можете стать прекрасным певцом, вы можете стать прекрасным художником. И не имеет значения, что вы делаете… Вы можете стать великим сапожником.

Когда Авраам Линкольн стал президентом Америки… Его отец был сапожником, и весь сенат был слегка смущен тем, что сын сапожника будет руководить богатейшими людьми, людьми высшего класса, которые верят, что обладают превосходством, потому что у них больше денег, потому что они принадлежат к древнему известному роду. Весь сенат был смущен, зол, раздражен, никто не радовался тому, что Линкольн стал президентом.

Один человек, очень высокомерный буржуа, встал, прежде чем Линкольн начал свое первое обращение к сенату. Он сказал: «Мистер Линкольн, прежде чем вы начнете, я бы хотел, чтобы вы помнили, что вы — сын сапожника». И весь сенат засмеялся. Они хотели унизить Линкольна, они не могли отменить его назначение, но они могли унизить его. Но такого человека, как Линкольн, трудно унизить.

Он ответил тому буржуа: «Я вам премного благодарен, что вы напомнили мне о моем отце, который уже умер. Я всегда буду помнить ваш совет. Я знаю, что никогда не смогу быть настолько же прекрасным президентом, насколько прекрасным сапожником был мой отец». Была гробовая тишина — как Линкольн держал удар…

Он сказал тому человеку: «Насколько мне известно, мой отец делал обувь и для вашей семьи тоже. Если ваши туфли жмут или еще что-то не так — хотя я и не великий сапожник, я обучался этому искусству у моего отца с самого детства, — я могу их подогнать. То же касается и всех сенаторов: если мой отец сделал обувь и ей требуется какая-то подгонка, какое-то усовершенствование, я всегда готов помочь — хотя очевидно, что я не могу быть настольковеликим. У него были золотые руки». И слезы выступили на его глазах при воспоминании о его великом отце.

Это не имеет значения: вы можете быть третьесортным президентом, вы можете быть первоклассным сапожником. Что приносит удовлетворение, так это наслаждение тем, что вы делаете; то, что вы вкладываете в это всю свою энергию; что вы не хотите быть никем другим; что это то, чем вы хотите быть; что вы согласны с природой: та роль, которая отведена вам в этой пьесе, правильная роль, и вы не готовы менять ее даже на президента или императора.

Вот настоящее богатство. Вот настоящая сила.

Если каждый будет вырастать в самого себя, вы увидите, что вся земля полна могущественными людьми, невероятной силы, разума, понимания и удовлетворения, радости от того, что они пришли домой.

Ошо, в течение нескольких мгновений однажды утром, когда я смотрела на тебя, я видела, что там никого нет. Я видела пустоту, полый бамбук. Почему мне показалось это страшным и ужасным, притом что ты на протяжении многих лет говоришь о красоте пустоты?

Это потому, что с самого детства тебе внушали, что цель — не пустота, но наполненность. Пустота символизирует чашу нищего. На Западе в особенности слово пустотатак и не получило никакого положительного значения. На Востоке все иначе.

У нас есть два слова для обозначения пустоты. Одно — которое будет переводиться на английский как emptiness(пустота) — это риктата. Оно обозначает просто отсутствие чего-либо. А второе слово — шуньята, для которого нет эквивалента в западных языках, потому что такое переживание не случалось на Западе.

Шуньята — это пустота с одной стороны и наполненность — с другой. Например, сейчас эта комната заполнена людьми, мебелью, вещами. Мы можем сделать ее пустой — все люди могут покинуть комнату, вся мебель может быть убрана, и тогда кто-то может прийти, посмотреть и сказать: «Комната пуста». Он видит одну сторону явления.

Он говорит о том, что вещей, которые были в комнате, нет. Но он забывает, что теперь эта комната наполнена вместительностью. Теперь в ней больше пространства, чем было раньше. Раньше она была загромождена, ее пространство было поделено на части: мебель, люди, вещи. Теперь она очищена, теперь она чиста. Теперь она — сама как есть, она наполнена собой. Таково значение шуньяты на Востоке, второй стороны — которую проглядели на Западе.

Поэтому у западного ума есть некоторое неприятие пустоты, потому что ему знаком только негативный аспект. Он не знает ее позитивной стороны. Поэтому она выглядит страшной, пугающей.