Наказание такого рода напоминает мне одну очень старую традицию. Иначе было бы достаточно того, что он попросил прощения. Его должны были простить. Но нет, его нужно было унизить. И какое унижение? Древние методы унижения людей, внутренние наработки племенного ума были на самом деле отвратительны. А кроме этого они были бедны.

Поэтому западной цивилизации было очень легко — особенно христианству — открыть больницы, школы, дать этим людям одежду, пищу. И, естественно, когда этим людям так помогли, они начинали копировать тех, кто им помогал. Поэтому следом пришли транзисторы, армейские фуражки — они начали одеваться как военные. Они выглядели глупо. Обнаженные, они были прекрасны, их тела были более пропорциональны.

Их жизнь была трудной, западная цивилизация сделала их жизнь очень простой и снабдила всеми этими вещами: поношенной одеждой, которую списала армия, и маленькими игрушками, такими как транзисторы. Для них это было нечто чудесное: кто-то говорит в Нью-Дели — за тысячи миль отсюда — а они могут слушать, что он говорит. Это было чудо — потому что они не имели представления о технике, понимания того, что происходит.

Христианство, безусловно, приносило чудеса. Сейчас туда добрался телевизор. Люди не могут поверить своим глазам: они видят тех, кто находится за тысячи миль от них. При помощи телевизора и радио, машин, незамысловатой техники они доказали этим людям, что Иисус ходил по воде, превращал воду в вино, воскрешал мертвых.

И, глядя на все эти чудеса — а для них это были чудеса, — они не могли отрицать, что если эти люди, которые только последователи Иисуса, могут творить такие великие чудеса, то Иисус обязан был творить их.

Очень просто предвидеть ход развития событий: за два года любая более древняя цивилизация развалится, если к ней приблизится западная цивилизация. Главное то, что более древняя цивилизация должна голодать, не иметь одежды, крова, работы, образования — и тогда, безусловно, миссионер становится для них первообразом. Они должны стать похожими на миссионера.

Даже если им перепадают эти поношенные вещи — использованные и выброшенные, — они вполне довольны этими туфлями, и фуражками, и платьями. Они им не подходят, потому что сделаны не для них — что-то длиннее, что-то короче, но им они нравятся: это лучше, чем ходить нагишом и мерзнуть.

Они впервые отведали чего-то у мира, созданного руками человека, и они благодарны; и, чтобы выразить эту благодарность, они становятся христианами. В Индии все коренное население постепенно переходит в христианство. И эта сила действует как магнит.

Когда вся Британская империя распространялась почти по всей земле, британские миссионеры были частью властного механизма. Поэтому все, кого столетиями унижали, становились подражателями. Они не могли стать людьми Запада, но, на худой конец, могли подражать.

Внешне это выглядит уродливо. Теперь у них есть велосипеды, они могут разъезжать вдоль и поперек, теперь они курят сигареты, ходят в кино. Вся их система пришла в упадок. Теперь старейшины не могут властвовать, они потеряли всю свою власть. Они чувствуют себя более свободными. Они могут полюбить девушку из другого племени и вместе сбежать в город. Они образованны. Они могут найти работу.

Они не могли прийти в город обнаженными, и даже если бы они пришли, им бы не осталось ничего, кроме как просить милостыню. Они были не способны выполнять никакую работу, у них не было никаких навыков, их никогда не учили.

Поэтому механизм перемен очень прост; но, если мы посмотрим на все это с точки зрения гуманизма, со стороны западной цивилизации это было отвратительно — эксплуатировать этих людей. Вы могли бы дать им больницы, вы могли бы дать им школы, вы могли бы дать им навыки, обучить ремеслу. Не было необходимости обращать их — в уплату за свои услуги — в христианство; вот где Запад поступил омерзительно.

Если бы не это, то все было сделано вполне хорошо. Но они делали все не для того, чтобы помочь этим людям; они делали все, чтобы обратить этих людей — чтобы пополнить свои ряды. Теперь христианство в Индии — третья по охвату религия.

В Нагаленде они требуют: «Мы хотим, чтобы у нас была независимая страна». И христианство других стран поддерживает их. Их лидерам дали прибежище в Лондоне. Их снабжают оружием. В Лондоне их лидеры находятся под защитой, потому что теперь это дело христиан — они больше не просто коренное население, все христианство будет стоять за ними.

Помогать бедным — это неплохо, но эксплуатировать бедных и во имя помощи им обращать их в свою религию — это, безусловно, низко. Они не понимают ничего в религии, но из-за того, что вы им так помогли, они чувствуют себя настолько признательными, что все, что бы вы ни говорили, должно быть правильно. Это очень хитрый прием.

В Индии я пытался найти хоть одного брахмана из высшей касты, который бы перешел в христианство. Я не смог найти ни одного — а я путешествовал по Индии много раз за эти годы.