Это реальность, Ошо?

Это реальность, только получилась небольшая путаница — что естественно. Я сказал, что с появлением осознанности воображение исчезает, но реальность остается. Ты видел меня отсутствующим, или пустым, и я сказал, что это реально.

Тогда ты попытался снова увидеть меня пустым, но ты забыл об одном, что, пока ты пытаешься, ты не можешь быть осознанным.

Поэтому не то чтобы моя пустота была твоим воображением. Будь осознанным, и ты снова увидишь пустоту, но не пытайся — потому что, когда это произошло впервые, ты не пытался, ты просто сидел здесь тихо, слушая, и из ниоткуда ты почувствовал пустоту. Она придет тем же способом, даже не постучав в твои двери. Усилием ты не сможешь это вызвать.

Это не воображение.

Но другую половину ты забыл. В тишине ты был осознан безо всяких усилий, и как только ты увидел это, ты начал пытаться увидеть это снова, и сейчас оно не приходит, отсюда путаница. Ты думаешь, что, должно быть, это было воображение, но нет.

Это случается с каждым. Любое переживание запредельного в первый раз случается без ваших усилий. Ты делал что-то постороннее. Ты слушал меня, тебя не интересовало запредельное, и вдруг дверь открылась.

И ты видишь звезды днем. Это окажет на тебя бессрочное воздействие. Ты никогда больше не будешь прежним.

Но помни: не прилагай усилий. Сложность в том, что ум говорит: «Такое прекрасное переживание. Приложи усилия, сделай что-нибудь, чтобы снова его пережить». Но любое делание губительно, у тебя ничего не получится.

Просто забудь об этом, как оно приходило незваным, так и придет.

А так как ты знаешь секрет — что эти великие переживания приходят незваными, ты не можешь их получить, — то, что бы ни случалось, расслабляйся в нем, погружайся в него и, когда оно уходит, не переживай, что упускаешь что-то. Чувствуй благодарность — а не отчаяние, что оно исчезло. Чувствуй благодарность, что оно показалось тебе, а ты этого не просил, оно пришло само собой, незваным, и постепенно у тебя появится привычка, что это не в твоей власти, не в твоих руках. На самом деле, ты, твои руки, твои усилия — преграды.

Так что, когда временами, делая что-то, ты настолько тотально поглощен, к тебе придут эти потрясающие моменты и продолжат изменять тебя; каждый раз, когда они будут приходить, они будут проникать все глубже в тебя.

Однажды это случится: придет момент и больше не оставит тебя.

Ошо, знание эзотерики играет какую-либо роль на пути осознанности?

Нет. Никакое знание — эзотерическое или иное другое — никакой роли на пути не играет, кроме той, что становится помехой. Невинность помогает, знания мешают.

Будьте ребенком — полным удивления, ничего не знающим.

Один индийский святой был очень почитаем в Индии. Было только два человека в Индии, которых называли «махатма». Один был Махатма Ганди — махатмазначит «великая душа», — а вторым был Махатма Бхагвандин.

Этот второй человек обычно оставался у меня всякий раз, когда проезжал город, в котором я жил.

Я ходил на утреннюю прогулку, на вечернюю прогулку, и он тоже очень любил ходить на прогулку. Он был пожилым человеком, но невероятно эрудированным; он знал названия всех деревьев — латинские названия, греческие названия, — всех цветов. Он был почти ходячей энциклопедией.

Я сказал ему: «Ты потратил на это всю свою жизнь. Какой смысл помнить все названия всех деревьев в саду, всех цветов? Ты так беспокоишься об эрудированности, что не можешь наслаждаться красотой. Я не знаю ни одного названия этих деревьев, и я не должен — потому что они не разговаривают, и я не должен к ним обращаться. Какой смысл помнить их названия? Ты не ботаник. Ты не врач», — потому что он знал, какой цветок, какие листья можно использовать для лечения какой болезни.

Я сказал: «Это все нужно специалистам. Ты считаешься духовным человеком, а я не думаю, что это относится к духовности».

Он очень рассердился. Он сказал: «Все высоко ценят мою эрудицию. По сути, все чувствуют благоговение перед моими знаниями об этом мире. Ты первый человек, который оскорбил меня».

Я сказал: «Я не оскорбил тебя. Я просто пытался вызвать твое осознание, что сейчас тебе семьдесят, скоро придет смерть, и смерть не будет спрашивать эти все названия. Смерть спросит: „Ты можешь быть осознанным или нет?“»

Но в тот момент он был очень зол и не стал слушать меня.

Через восемь лет он умер. Перед его смертью, всего за два дня, я проезжал его город — он жил в Нагпуре. Я зашел повидать его, услышав, что он очень слаб. И он был очень слаб. Он превратился почти что в скелет. Было грустно видеть этого человека. Я спросил: «Что случилось?»

Он ответил: «Похоже, случится как раз то, о чем ты говорил в тот день. Приближается смерть. Я могу слышать ее шаги. Жизнь ускользает из моих рук. И, пожалуйста, прости меня за мою злость. Ты был прав. Вся моя эрудированность бесполезна. Если бы я послушал тебя, даже восьми лет было бы достаточно, чтобы медитировать, стать осознанным, и сейчас я не был бы опечален приближением смерти, я был бы полон трепета, что приближается самое великое переживание в жизни — смерть — и я буду наблюдать это. Но не думаю, что я смогу. Я потеряю сознание. Я уже теряю сознание, я становлюсь все более и более сонным».