Одним из мероприятий по ликвидации базы националистического подполья была мобилизация молодежи призывного возраста в Красную Армию. На этот период и пришелся пик вооруженных антисоветских выступлений. С 10 августа по 5 сентября 1944 года было проведено 853 чекистско-войсковых операции. Во всех районах Львовской области и прикарпатских районах Станиславской, Дрогобычской и Тернопольской областей была проведена сплошная проверка населенных пунктов и прочесывание лесных массивов. Операции проводились силами внутренних и пограничных войск НКВД, войск НКВД по охране тыла 1-го и 4-го Украинских фронтов, милиции и оперативного состава НКВД. О масштабах проводимых мероприятий можно судить по операции по очистке Рава-Русского, Угновского, Магеровского, Немировского и Яворовского районов Львовской области. В этой операции с 22 по 27 августа участвовали шесть пограничных полков войск по охране тыла 1-го Украинского фронта, пять пограничных отрядов войск Украинского пограничного округа и три полка (два стрелковых и один кавалерийский) Красной Армии, специально выведенные на период операции с передовой {262} .

В результате проведенных операций было убито 11 076 и захвачено живыми 10 892 человека (в числе убитых и раненых оказалось 126 немцев), задержано 9304 человека, уклоняющихся от призыва в Красную Армию.

Другим действенным средством лишить повстанцев поддержки населения было выселение их семей и всех сочувствующих. 14 марта 1944 года нарком внутренних дел СССР Л.П. Берия писал в ГКО: «Семьи оуновцев, находящихся на нелегальном положении или участвующих в бандах, а также осужденных за активную антисоветскую работу, берутся на учет для выселения их в восточные районы СССР. Также будут выселены жители тех населенных пунктов, из которых большая часть мужского населения находится в бандах, а жители этих населенных пунктов оказывают бандитам помощь продовольствием и укрывают их». Большое количество арестованных привело к переполнению тюрем в западных областях Украины и Белоруссии. Для решения этой проблемы заместитель наркома внутренних дел СССР С.Н. Круглов и заместитель наркома государственной безопасности СССР Б.З. Кобулов подписали 15 марта 1945 года совместную директиву № 40/42сс. В ней говорилось: «В целях разгрузки тюрем УССР, БССР часть следственных, арестованных органами НКВД/НКГБ указанных республик из числа бывших немецких ставленников, полицейских, помещиков, участников националистических организаций, лиц, уклоняющихся от службы в Красной Армии и других антисоветских элементов, направляется в лагеря НКВД, расположенные на территории Коми АССР, Архангельской, Свердловской, Кировской и Куйбышевской областей. Окончание следствия по делам этих арестованных возлагается на НКВД/НКГБ, УНКВД/УНКГБ по месту расположения лагерей». Следствие было предписано закончить в двухмесячный срок с момента прибытия арестованных в лагерь, а законченные дела направлять в Особое совещание при НКВД СССР.

Контрразведывательным, разведывательным и карательным органом ОУН была Служба безпеки (безопасности) (СБ), структура которой повторяла структуру самой ОУН (б). Низшим звеном организации являлись «пятерки» и «тройки», члены которых не знали членов соседних «пятерок» даже в одном селе, несколько звеньев составляли станицу. Далее шли подрайоны, районы, повиты (надрайоны), округа, области, края. Начиная с подрайона сетью ОУН управлял соответствующий провод (управленческая структура), имевший в своем составе референтуру СБ. Референт СБ имел в своем распоряжении боевое подразделение и независимую законспирированную сеть агентов.

Высшие структуры СБ включали разведывательный и контрразведывательный отделы. Разведывательный отдел, опираясь на агентурную сеть, собирал информацию об обстановке в населенных пунктах, дислокации воинских и полицейских частей, их намерениях. Контрразведывательный отдел засылал агентов в немецкие, советские и польские карательные органы, работавшие против ОУН, боролся с вражеской агентурой в рядах самой ОУН. Боевые подразделения СБ выполняли карательные функции и функции военной полиции для формирований УПА. Исследователи отмечают высокий уровень профессионализма сотрудников СБ. Большинство из них имели многолетний стаж подпольной работы в условиях строжайшей конспирации и были хорошо осведомлены о методах работы разведки и контрразведки. Летом 1941 года при отступлении Красной Армии в руки ОУН попали архивы Управления НКВД в г. Луцке, а также архивы некоторых районных отделов НКВД, что способствовало улучшению работы СБ. Руководство СБ регулярно проводило сборы для повышения квалификации низовых руководителей. Известны случаи, когда сотрудники СБ специально направлялись в школы абвера. Получив знания о методах агентурной работы, они при первой возможности возвращались в СБ.

Еще в конце 1943 года, при приближении войск Красной Армии к районам деятельности ОУН, перед СБ были поставлены задачи «полной очистки территории от враждебного элемента». Массовое уничтожение врагов было начато в январе 1944 года. В первую очередь уничтожался «польский элемент», во вторую — «коммунистические сексоты» {263} .

В августе 1944 года, в ответ на попытки НКГБ-НКВД вербовать осведомителей в рядах подпольщиков, ОУН ввела в действие «наши контрмеры… ликвидация сексотов всеми доступными средствами: расстрел, повешение и даже четвертование, с надписью на груди: “За сотрудничество с НКВД”» {264} .

Угрозы «сексотам» распространялись с помощью отпечатанных типографским способом листовок, таких как листовка от 11 июля 1945 года: «К сексотам, доносчикам, истребителям и т.д.». «Предупреждаем украинских граждан: все, кто связан с органами НКВД-НКГБ, все, кто каким бы то ни было образом сотрудничает с НКВД… все будут считаться предателями и мы расправимся с ними как с нашими самыми злейшими врагами» {265} .

Порядок ликвидации «сексотов» был регламентирован соответствующими письменными инструкциями, предписывающими «в ходе ликвидации указанных лиц не жалеть ни взрослых членов их семей, ни детей» {266} .

Народное возмущение, вызванное расправами с целыми семьями, заставило руководство ОУН-УПА к 1945 году отказаться от подобных акций. В «Инструкции командирам отрядов», датированной 21 ноября 1944 года, меру наказания уточнили: «Не следует впредь отрезать головы сексотов». Через шесть месяцев последовало еще одно уточнение. В мае 1945 года инструкцией Верховного командования УПА предписывалось: «Проводите массовое уничтожение сексотов, но не взваливайте вину на членов их семей. Допускается конфискация или уничтожение их имущества» {267} . Кого Служба безпеки относила к сексотам, видно из «Списка секретных сотрудников НКВД в 4-м районе», составленного СБ и захваченного советской спецгруппой в Золочивском районе в конце 1944 года. На всех «сексотов», представленных в списке, донесли соседи, сочувствовавшие ОУН.

— Женщина села Розваж МОРЦА Юлия, украинка, в 1941 году была членом Коммунистического союза молодежи и осведомителем НКВД. Когда в 1944 году вернулись Советы, она стала действовать еще более активно, обвиняя местного председателя — что он делал, с кем встречался. Она сообщала обо всем НКВД и районному начальству… Каждый день она гуляла с НКВД и кричала «Долой бандеровцев!» Она сообщала о каждом, кто присоединился к УПА.

— Женщина села Розваж ПОПЮК Ольга, украинка, была связана с партизанами в нашем селе. Она сообщала некоторым пленным о всех наших передвижениях. Когда Советы возвратились, она начала доносить, кто что делал в деревне, какие были встречи и кто следил. Она сообщала о семьях тех, кто присоединился к УПА. Она доносила НКВД и местному райкому партии обо всех, сообщая, кто среди молодежи скрывался от принудительных налогов, кто дезертировал из (Красной) Армии или бежал от работы в Донбассе. Она говорит, конец всем нам и Украине.