Исэйас сверлил взглядом дырку в наглом черноволосом мужчине, который, ничуть не смущаясь, натянул на себя рясу, прямо поверх своей одежды, и ласково погладил вороного по мягкому храпу. Тот скосил золотые глаза на хозяина и понятливо положил ему голову на плечо.

Послушник неодобрительно покачал рыжей макушкой, вздохнул и потянулся за своей сутаной.

Когда они оказались у ворот, его уже ощутимо потряхивало от страха, что их постигнет неудача. Какими сильными не были бы Хес и Ролло, против такого количества братьев, многие из которых владели силой, опасной для фейри, им не выстоять.

Стражи окинули их ленивыми взглядами, пробежались по молчаливой фигуре охотника, метнулись к невозмутимому Ролло, и сразу же подобрались, напряглись, безошибочно почуяв в них воинов.

– Да осветят Семеро ваши пути, братья! – приветствовал их Исэйас, старательно скрывая дрожь в коленях.

– Да пребудет Свет в твоих ладонях, – настороженно отозвался один из стражей, переводя цепкие глаза на послушника.

Вгляделся, и в них мелькнуло узнавание.

– Рыжий любитель библиотеки, – расплылся в широкой улыбке второй, и оба сразу же заметно расслабились. Исэйас тяжело вздохнул. – По какому делу здесь?

– Магистр Гайюс послал птицу архиепископу о моем прибытии с отчетом по делу охотников, – недрогнувшим голосом сообщил послушник, наклоняя голову при упоминании своего наставника.

– А это кто? – подозрительно осведомился один из братьев, оглядывая спутников рыжего мальчишки.

Впрочем, спросил он это уже больше для вида.

– У меня вышел некий конфликт с охотниками, – доверительно сообщил Исэйас. – Ты же знаешь, брат, насколько они неотесанны и вспыльчивы. Одним словом – варвары. Поэтому теперь мне необходима… охрана.

Стражи переглянулись и расхохотались, одобрительно кивая головами. А сзади послышались сдавленные шипящие звуки, и послушник мог бы поклясться, что Ролло сейчас незаметно удерживает весьма и весьма разозленного Хеса. Чувствуя спиной сверлящий взгляд охотника, Исэйас с достоинством ступил на подъемный мост.

Первое препятствие было успешно преодолено.

Когда им удалось пройти во двор, то стало понятно – раз ты вошел в цитадель, значит, ты достоин этого. И никто следить за твоими действиями не станет. На предвзятый взгляд Ролло, святые братья были излишне беспечны в своей уверенности, что никакая сила не сможет соперничать со Святой.

Хес, похоже, был того же мнения. Стоило им завернуть за угол, как он, страдальчески поморщившись, повел руками, и из пальцев брызгами разноцветной краски вырвалось сонное заклятие – сложное, масштабное, невероятное в паутинном узоре нитей. Было одновременно и забавно, и жутко наблюдать за оседающими на землю братьями, всего мгновением ранее гордыми петухами расхаживающими по двору. Исэйас покосился на побледневшего фейри, стиснувшего пальцами виски, и покачал головой – другого варианта безопасного прохода в покои архиепископа не было. При нем день и ночь дежурили лучшие из Ордена – Семиглавые Псы. Хеса они, может быть, раскусили бы не сразу, а чуть погодя, но в Ролло, на которого друг наложил простые маскировочные чары, баггейна разглядели бы сразу. И весь план покатился бы Темному под хвост.

Исэйас, конечно, не совсем понимал, почему грозные в своей силе орденцы так легко поддались чарам Хеса, но он не знал, того, о чем молчал фейри – охотник использовал силу братьев против них самих, воздействовал не извне, а изнутри, опутывая клириков их же паутиной. И именно поэтому даже сильнейшие просто не смогли сопротивляться, хотя и пытались – ну как можно удержать собственную руку, которая вознамерилась дать пощечину своему хозяину?

Узкие коридоры сменялись широкими, такими, что, казалось, по ним могла беспрепятственно проехать повозка, а те, в свою очередь – обширными залами. Везде царила строгая аскетичность: ничего лишнего, только то, что позволяло лишь существовать. Охотник, который в свою бытность фейри вел разгульную и совершенно нецеломудренную жизнь, только морщился, и в глазах читался искренний вопрос «Зачем люди добровольно обрекают себя на это?». Ролло, менее сдержанный, глухо порыкивал и раздраженно пинал двери. Последние тяжко скрипели и посылали вслед вандалам пожелания всевозможных кар на только им известном языке.

Исэйас, привыкший к подобной обстановке, едва ли замечал ее. Парня сейчас волновало куда более важная задача: как в переплетении этих ходов найти лишь одну им нужную комнату. Спустя полчаса блужданий, которые ни к чему не привели, а у баггейна сложилось впечатление, что ходят они по кругу – настолько безликими и одинаковыми были коридоры, – Хес решительно остановился над сладко посапывающим святым братом и безо всякого почтения вздернул его за шиворот вверх.

– Не подскажете, как пройти к архиепископу? – приветливо осклабился он, проведя раскрытой ладонью перед лицом своей очередной жертвы.

Послушник увидел, как погасли коконом опутывающие священника сонные нити, и тот оторопело захлопал глазами, а потом ткнул пальцем в верном направлении, скользя удивленным взглядом по рясам странных личностей.

– Молодец, – хлопнул его Хес по плечу.

Брат кулем осел на каменный пол, завозился, устраиваясь поудобнее, и захрапел с удвоенной силой.

Если бы им не указали на это малозаметное ответвление коридора, то они, скорее всего, и не заметили бы его. Узкая каменная кишка привела их к крутой винтовой лестнице, состоящей из семидесяти пролетов – Исэйас считал, придерживаясь за бок, который немилосердно кололо, а дыхание сбивалось. И вынужденно признал, что если бы не изматывающие тренировки, которые устраивал ноющему послушнику Хес, он бы и половины не прошел, безвольно растекшись по ступеням.