Шрифт:
– И как же?
– Не хочу говорить. Я – Веста, и другого имени не признаю. Значит, вы учили Михаила. И какой он? Мы знакомы не так давно.
– Способный, - подумав, откликнулся Дерк, - умный, жестокий, но верный. У него есть понятия о морали, Веста, не думайте иначе. Сейчас он восстанавливается, но еще пару недель назад вполне мог отправиться к Богам. У Риорского не так много близких людей и потеря любого из них… Веста, будьте уверены, вашу потерю он уже не переживет. Возраст его не такой уж маленький, вряд ли он проживет еще долго. Лет сорок – предел.
– Для меня это вся жизнь.
– И все-таки, пожалуйста, будьте аккуратны. Оба.
– Вы говорите загадками, Дерк. Я начинаю думать, что вы знаете больше, чем говорите… Подождите, а с чего вы взяли, будто я боюсь, что король убьет Риорского? Вы телепат! Это же…незаконно!
– Мне разрешена практика,- усмехнулся Дерк.
Надо заметить, усмехающаяся ящерица - зрелище впечатляющее.
– Но вы не так просты, как кажетесь. Ваше сознание для меня закрыто и это не защита Михаила, а ваша собственная. Ботаническая магия…нет, миледи, это не ваш конек.
– Господин Дерк, а вы можете научить меня тому, чему учили Михаила?
На морде Дерка отчетливо читалось недоверие вперемешку с ужасом.
– Помилуйте, Веста, зачем вам это?!
– Вы сами сказали, что мою потерю Михаил не переживет. А кое-кто обязательно попытается меня убить.
– Ваш отец?
Подтверждения не требовалось, Дерк все сам прочитал у меня в голове, когда я любезно сняла защиту.
– Вы начинаете опасную игру. Мне кажется, вы не способны на действия, которые требуются…
– Я способна на многое, поверьте. Особенно – когда угрожают моей семье. Рейбэк давно напрашивался, я больше не желаю сидеть и ждать, когда найдут меня.
– Хорошо, - Дерк покорно склонил голову. – Дорога будет трудной, но…интересной. Обычно такие истории заканчиваются счастливой семейной жизнью. Ваша, Веста, закончится не скоро… Вы понимаете, что для того, чтобы обучить вас, я должен знать истинное, рожденное имя?
– Габриэлла. Элла Сантиори.
Дерк побледнел: его чешуйки из темно-зеленых превратились в нежно-салатовые.
– Не смотрите на меня так, пожалуйста, - буркнула я, смутившись.
– Учительница?! Элла Сантиори – учительница в провинциальном городке?!
– Хватит обсуждать мою профессию, она нравится мне. Скажите лучше, что вообще происходит. Не поверю, что вы не осведомлены о грядущих событиях. Раз уж вы телепат.
– Я не могу читать мысли Богов.
– А люди? – я посмотрела в большие глаза Дерка. – Что люди хотят делать с этим миром?
– Люди? – профессор невесело хохотнул. – Люди здесь не причем.
Послышались чьи-то шаги.
– Потом поговорим, - шепнул Дерк и в мгновение ока скрылся за поворотом.
Это оказался Михаил. Он присел рядом со мной на корточки и задумчиво накрутил на палец прядь моих волос.
– Что хотел король? – неуверенно спросила я, боясь услышать ответ.
– Пойдем, пройдемся? – предложил ректор.
Мы шли по университетскому парку. Везде высились сугробы, деревья стояли с макушки до корней одетые в снег, где-то вдалеке радостно кричали студенты, игравшие в снежки. Михаил недовольно посмотрел в их сторону, но ничего не сказал.
Я куталась в теплую шубку, пряча лицо в мехе воротника. Ректор крепко держал меня за руку.
– Я больше не глава разведки, - голос Михаила абсолютно ничего не выражал.
Этого следовало ожидать.
– А ректором ты останешься? – спросила я.
– Да, разумеется. Король очень плох, а твой отец назначен…
– Я знаю. У нас состоялся крайне неприятный разговор, когда он уезжал. Похоже, через несколько лет мы с тобой будем вынуждены влезть в новую заварушку.
– С чего ты взяла? – нахмурился Михаил.
– Не верю я в перевоспитание. Отец – бесчувственный садист, так что едва он получит трон, начнет буйствовать и свирепствовать почище чумы в портовых городах.
Михаил не ответил, лишь крепче сжал мою руку.
Мы свернули с освещенной дорожки вглубь лесочка. Снег трещал под каблучками, я проваливалась в сугробы, а Михаил с завидным терпением меня оттуда вытаскивал.
Когда мы достаточно удалились от корпусов, я заметила какое-то движение за деревьями. Мы осторожно подошли ближе.