– Проходите, - отозвался мужчина и проворно распахнул дверь.

Если бы Сольвейг не подтолкнула меня в проем, я бы так и осталась стоять, открыв рот от изумления.

В большом просторном зале, потолок которого уходил высоко вверх, расслабленно раскинув крылья, лежал дракон.

Он был ошеломляюще красив. Большой, даже гигантский, белый, сверкающий в лучах солнца, попадавшего в зал через отверстие в крыше. Острые пластины покрывали все его тело, а перепончатые крылья еле заметно вздрагивали. Он был очень опасен. Но в то же время от дракона веяло каким-то спокойствием.

Сольвейг была поражена не меньше меня. Мы стояли, не в силах пошевелиться. Когда я встретилась взглядом с драконом, мне почудился лукавый огонек в глубине больших сапфировых глаз.

– Вот, возьмите, - Астрид бросила нам под ноги два свертка.

В них оказались чудесные черные шубки, легкие и теплые.

– Здесь холодно, так что постарайтесь не простудиться. Значит, так: это господин Асбьерн, он высокопоставленный чиновник драконьих колоний. Прилетел с дружественным визитом. У него назначена встреча с Повелителем, а пока вы должны ему служить. Выполняйте приказания, подайте обед и очистите броню господина Асбьерна. Ледяные драконы летают высоко, температуры там низкие, на пластинах и крыльях образуется иней, который необходимо убрать. Вот специальные скребки. Все ясно?

– Да, госпожа, - ответила Сольвейг, - можете не беспокоиться.

– А тебе, Анна?

– Да, - кивнула я и, в который раз вспомнив о здешних правилах, добавила, - госпожа.

Астрид, бросив напоследок строгий взгляд, удалилась. Мы с Сольвейг переглянулись, не решаясь начать что-то делать. Вдруг до нас донесся приятный низкий голос:

– Ну, здравствуйте, девушки.

– Здрасьте, - совершенно неприличествующим ситуации голосом откликнулась я.

– Ну, наконец-то!
– воскликнул дракон и даже взмахнул хвостом.

– Что "наконец-то"?
– не поняла я, а Сольвейг стремительно бледнела, напуганная отсутствием у меня почтения.

– Разговариваешь нормально, - фыркнул Асбьерн.
– А то я как приехал, все спотыкаются, заикаются, господином обзывают. Я в курсе, что у Вилдэра есть чувство юмора, но нельзя же, в самом деле, так издеваться!

– Чувство юмора?
– удивилась я.
– Хорошенько чувство юмора: толпа наложниц сына, из которых он периодически себе выбирает поразвлечься.

Сама не знаю, зачем это сказала. Просто вдруг одолела такая жуткая злость... Как только Асбьерн обратился ко мне вот так вот просто, не ожидая покорности и подчинения, мне вспомнился дом, в котором никому не нужно было прислуживать, в котором не было этого козла Игоря, затеявшего какую-то игру, в котором не было этой своры красивейших девиц, рядом с которыми я смотрелась мышью.

К моему удивлению, в глазах Асбьерна мелькнуло понимание.

– Приятно встретить такую умную девушку, - то ли всерьез, то ли шутя, сказал дракон.
– Мы верны одной-единственной спутнице жизни и не меняем любовниц с такой скоростью, как ваши мужчины. Значит, старина Вилдэр тут всех девиц у малыша Идгарда отбил?

И Асбьерн оглушительно расхохотался. Сольвейг по-прежнему молчала, хотя к ней уже вернулся румянец. Я в качестве компромисса улыбнулась и подхватила скребки.

– Ладно, показывайте, что делать надо. Я, если честно, дракона вижу впервые в жизни.

– Совсем впервые?
– удивился Асбьерн.
– Даже в небе не видела?

– Я не местная, - пояснила я.
– Недавно в замке.

– И чья ты?

– Что?
– я не поняла вопроса.

– Кому принадлежишь? Вилдэру или Идгарду?

Я махнула рукой.

– Да без разницы, пускай сами меж собой разберутся.

Асбьерн снова рассмеялся.

– Не был бы женат - забрал бы тебя отсюда. Зовут как?

– Я - Анна, а это Сольвейг.

– Хорошо, Анна, - скомандовал дракон.
– Подходи к крылу и просто соскребай иней. Не бойся, ты не причинишь мне вреда, даже если захочешь.

Мы с Сольвейг подошли к дракону и неуверенно начали орудовать скребками. Я удивленно рассматривала холодную пластину, будто бы сделанную из синеватого льда. Она переливалась всеми цветами радуги и на вид была очень прочной.

– Нравится?
– спросил Асбьерн.

– Очень, - призналась я.
– Для чего эти пластины?

– Я - боевой дракон, - сказал Асбьерн и я услышала в его голосе нотку гордости.
– Это своеобразная броня, она защищает от стрел и копий, отражает заклинания. Ну, и красиво блестит в полете.

Двери зала распахнулись с таким грохотом, что я подпрыгнула, дернула рукой и ощутила жгучую боль: острая пластина оставила на моей ладони глубокую царапину, из которой хлынула кровь.

– Асбьерн!

Вошел парень лет двадцати, симпатичный, уже переживший пору неуклюжего юношества, но еще не окрепший подобно взрослому мужчине. У него были жесткие темные волосы, веселые глаза и крепкая фигура. Идгард совершенно не был похож на Вилдэра, и мне вспомнился рассказ Осмонда.