– Все, хватит, - скомандовал Смиль.

И я испугалась, что сейчас он заставит меня вернуться в общежитие.

– Я не собираюсь больше играть в порядочного.

И, как контраст со словами, я почувствовала очень осторожные объятия и очень нежный поцелуй.

.
– Лет двадцать назад я на этом же месте...ох, как мы с твоей мамой тогда подрались... Это она мне шрамы на спине оставила.

У меня даже дар речи пропал. Вот уж действительно бурное прошлое. А мама ограничилась мимолетным упоминанием о студенческом романе.

– А теперь здесь лежишь ты. Красивая, гораздо красивее матери. Намного.

– Я каждый день проверяла списки, - сказала я.
– Я думала, ты меня бросил.

– Знаю, знаю. Прости, рыжая. Я не мог оставаться рядом, я должен был дать тебе выбор. Должен был заработать хотя бы на кольцо.

Я против воли рассмеялась. Из-за глупого желания соответствовать каким-то навязанным стереотипам, он лишил нас двух лет, за которые можно было сделать очень много. И теперь медлил, нарочно заставляя меня ждать. И страх уже отступил, осталось лишь осознание того, как сильно я люблю этого человека.

– Ты дурак. Мама обещала вернуть тебе титул и состояние, твой отец оставил тебе кучу денег. Мама сама сказала, что как муж принцессы ты идеален. Если брать за основу обеспеченность.

– Дурак, - согласился Смиль.
– Еще и дурак, который припер недостойное принцессы кольцо.

– Да плевать мне, какое у тебя кольцо!
– разозлилась я.
– Ты пришел. Ты здесь. Еще раз меня бросишь, убью.

– У тебя правда никого не было?
– он прищурился.

Впрочем, подозрения я в глазах не видела. Скорее желание обладать полностью, ни с кем не делясь.

– Проверь, - улыбнулась я.

– Здесь?

– То есть, ты тут устроил бурную встречу не за этим?!
– удивилась я.

Но при взгляде в его глаза веселое настроение улетучилось. Да, здесь. Сейчас, с ним, вот так вот, на теплой траве, под шорохи листвы.

Я открыла было рот, чтобы выразить все, что чувствовала в этот момент, но Смиль прижал ладонь к моим губам.

– Будешь много болтать, я найду, чем тебя занять, - пригрозил он.
– Молчи, рыжая. Потом поговорим. Позже, намного позже.

С ним было безумно хорошо. Выразить словами то, что чувствовала я после двух лет разлуки, было нельзя. Слезы бежали по щекам, я не могла поверить, что действительно обнимаю его, что теперь уже точно никуда не денется этот мужчина, полный противоречий и порой слишком грубый, но любимый и - в этом я почему-то не сомневалась - любящий.

– Я люблю тебя, - мне показалось, я услышала это от него впервые.

Любимой называл. А вот слов любви не слышала.

И поцелуй, который последовал, никогда еще не был таким желанным и таким приятным.

– Идем к тебе в комнату, - прошептал муж.
– Вдруг кто появится? Обсуждать начнут.

– Здесь никого нет, - я поморщилась.
– Все уехали на каникулы.

– А ты почему не уехала?

– Потому что мама уехала к родителям, а папа здесь остался. Какой смысл ехать домой, если один родитель в сутках пути отсюда, а второй на два этажа ниже?

– И то верно. И все-таки идем к тебе. Еще простынешь.

Он закутал меня в рубашку, чмокнул в нос и, как всегда, крепко ухватил за руку, потащив к замку. Я смеялась, глядя на широкую спину мужа. Привычки не меняются. Но все же он оттаял и больше не выглядел таким нелюдимым. Да и я повзрослела и, кажется, начала понимать мотивы поступков Смиля. Никогда еще я не чувствовала, что нужна кому-то очень сильно. Многое понимала разумом, и то, что мать меня любит, и что отец любит, и что я достаточно красива, чтобы нравиться парням. Но никогда не чувствовала, не знала интуитивно, что меня любят настолько сильно. И было немного страшно от этого, хотя уверенность Смиля развеивала все страхи. И изрядно веселила.

Мы вошли в пустой холл, когда мимо стремительно пронеслось что-то пушистое. А вслед за ним из коридора, ведущего к столовой, выскочил отец.

– О!
– воскликнул он, заметив меня.
– Элвин!

А потом перевел взгляд на Смиля и я закусила губу.

– Это хорошо, что ты мне попался.

Даже Смиль подрастерял свою самоуверенность. Я так вообще замерла в шоке.

– Пошли енота ловить.

– Чего?!
– обалдел муж.
– Какого енота?

– Не спрашивай, - тяжело вздохнул папа.
– Ненавижу студентов. В следующем году на пенсию. Вот зачем вы вытащили енота из живого уголка?!

– Я-то здесь причем? Я вообще гулять ходила. Пусть ловят те, кто выпустил.

– Их еще найти надо. И найду, - мрачно пообещал папа.
– Так, пошли енота ловить.

Смилю ничего не оставалось, как подчиниться. Он кинул на меня предупреждающий взгляд. Красноречиво. Ждать в комнате. Лучше не высовываясь. Вздохнув, я побрела к себе.

И сама не заметила, как уснула, развалившись на кровати.

Проснулась лишь от того, что меня подняли и заключили в объятия.

– Поймал енота?
– пробормотала я.