Дэвенна оказалась вовсе не маленьким городом. Его улицы окунули нас в головокружительную суету, наполненную шумом и гамом, напоминающем о свадьбе четы Рэнлад. Заехали мы только на окраину, чтобы пополнить запасы еды и воды. Городская стража никак не отреагировала на нас, и я с облегчением выдохнула. Каюсь, когда мы подъезжали к городу, мое воображение рисовало мне самые мрачные картинки. Но здесь не было портретов преступников, не было полицейского участка, только стража на воротах, играющая в кости. Никаких внушений к ним не применяли, любое магическое воздействие на стражу сразу бы активировало защитное заклинание, наложенное на каждого представителя власти. В мире, где есть магия, люди, лишенные ее, стремятся защитить себя от воздействия одаренных. Отсюда закон, влекущий за собой наказание за использование магии против простых людей. Говорят, когда-то давно, еще до восстания Тьмы, миром правили маги. Обычные люди были на положении рабов. Нынче, даже дико представить подобное, но факты - вещь жестокая. После победы над Тьмой, когда магов осталось мало, многие погибли в схватке с Проклятой, правила игры изменились. Вместе с новой религией пришли и новые законы, ужесточавшиеся время от времени. Теперь одаренные ни в чем не превосходили людей, лишенных магии, а в чем-то даже были более ущемлены. Например, за убийство не одаренным такого же не одаренного наказанием была каторга. Убийство магом не одаренного - смерть. За воздействие на простого человека - лишение силы путем надевания блокирующих браслетов, типа, тех, что натянул на меня лорд Кетер. Только те, что надевали на магов стражи, были несъемными. Источник истощался и выгорал. Лучше смерть, чем подобное. После этого наказания одаренные чаще всего кончали с собой. Более сильные духом учились жить, как и все остальные люди, уходили в зельеварение и создание амулетов, которые не требовали вливания магии. Не знаю, что сделала бы я, если бы в дополнение к моему уродству я лишилась своей силы.

– О чем задумалась?
– отвлек меня от размышлений лорд Ронан, ехавший рядом.

– О том, смогла бы я жить без своего источника, - ответила я, не глядя на него.

– Ты сильная, - ответил лорд, - преодолела бы и это.

– А вы?
– теперь я повернулась к нему.

– Живой, как видишь, - усмехнулся он.
– Простая магия после силы чистого Света, все равно, что полное лишение дара.

– И все-таки источник есть, и он не пустой, - возразила я.

– Ты права, Айли, - кивнул лорд Ронан.
– Я несправедлив к собственному дару. Должно быть просто избаловался, имея могущество Воина Света.
– он улыбнулся и переключил внимание на Бриннэйна.
– Брин, нам не стоит здесь сильно задерживаться, как и углубляться. С определенного места Айлин могут засечь, а мы даже не знаем, где в Дэвенне начинается сеть.

Еще один способ поймать преступника в бегах. Окраины крупных городов практически безопасны, но в более оживленной части города раскинута невидимая даже магам сеть. Не в прямом смысле, конечно. Когда ее границу пересекает тот, за кем установлен надзор или же тот, кто находится в розыске, в полицейских участках и в отделенях городской стражи срабатывает оповещение. Возможно, о моем появлении уже знают, а может и нет, стража на воротах все так же расслаблена.

Бриннэйн кивнул на замечание бывшего ученика.

– Надо было оставить ее за стенами города, я же предлагал, - проворчал он.

Да, меня хотели оставить у леса, лорд Ронан собирался остаться вместе со мной. Но мне не хотелось, чтобы мы разделялись, да и быть обузой, за которой нужен постоянный надзор, мне тоже не хотелось. Понимаю, моей гордости здесь не место, и все же... Еще одна причина толкнула меня преодолеть страх быть пойманной. Я видела, что лорду Ронану неудобно за то, что было ночью. Он же сказал, что между нами ничего не может быть. Так зачем это неловкое молчание, которое непременно воцарилось бы между нами, как только Алаис Бриннэйн отправился в город.

– Айли, за мной, - лорд Ронан развернул лошадь.

– Куда?
– я удивленно посмотрела на него.

– Подождем Алаиса за пределами города, - сказал он.

– Почему?
– удивилась я.
– Мы ведь уже в городе.

– Я не собираюсь подвергать тебя опасности.
– Прохладно ответил лорд.
– Я позволил уговорить себя, теперь вижу, что зря. Брин, постарайся не задерживаться.

– Но лорд Ронан...
– начала я.

– Айлин, я не люблю повторять дважды, - сказал он, и желание спорить пропало само собой.

Мы развернули лошадей и направились к воротам. Один из стражников поднял голову и проводил нас пристальным взглядом.

– Мне кажется, я где-то видел эту девку, такое безобразное лицо не забудешь, - донеслось до нас.

Я бросила взгляд на лорда Ронана и увидела, как он сжал поводья до побелевших костяшек, хотя лицо оставалось бесстрастным. Заметив мой взгляд, он улыбнулся и расслабился, но глаза остались холодными, даже злыми. Уже проехав мимо стражников, он полуоберулся и посмотрел на них, что-то шепнул и расслабился окончательно.

– Что вы сделали?
– спросила я.

– Ничего, - невинно улыбнулся лорд.

– Вы что-то сделали, - упрямо повторила я.
– Зачем?

Он промолчал, смерив меня равнодушным взглядом.

– На них же защита, - тихо произнесла я.

– От боевой магии, - уточнил маг.

– А вы...
– начала я, но он перебил меня.

– Айли, ничего страшного я не сделал. Так... побегает немного до определенного места, отвлечется от ненужных размышлений... Словесное недержание иногда приводит к недержанию кишечному. И давай оставим эту тему, - слегка раздраженно сказал лорд.
– С девушками о подобном не принято разговаривать. Уж ты-то должна это знать лучше всех.

Я поняла, о чем он говорит, и стремительно покраснела. Какое... позорное наказание. Обернувшись, я увидела, как стражник бежит в сторону ближайших лопухов, схватившись за живот. Вслед ему несся гогот собратьев по оружию. Я перевела возмущенный взгляд на лорда, но сказать так ничего и не смогла, судя по его виду, стыдно ему не было совершенно.

Затем я вспомнила слова стражника и жалеть его перестала. Впрочем, ничего нового я не услышала. Не пойму, почему лорд Ронан пытается уверить меня в обратном? Мне достаточно взглянуть в зеркало, чтобы понять, что стражник прав. Я уже давно смирилась и научилась не замечать взгляды, которые бросают на меня люди. Так зачем смущать меня и давать ложную веру в то, что я могу нравится?