Капитан доковылял до Полли, лежавшей ничком в снегу. Он прохрипел ее имя, но голос был едва слышен ему самому. Ноги вязли в рыхлом снегу, он сделал последний шаг и свалился замертво, провалившись в небытие…

Местные жители с факелами в руках окружили распростертые тела Небесного Капитана, Полли и Каджи. Без единого слова они подняли их, водрузив на самодельные носилки. Медленно развернувшись в ту сторону, откуда пришли, загадочные люди в черном устремились в ледяную пустыню.

До поры до времени скрытая от посторонних глаз, из снегов поднялась «черная ниндзя» — женщина, с которой Небесному Капитану довелось столкнуться в лаборатории Дженнингса. Сквозь светонепроницаемые очки незнакомка осматривала равнину — поднимающиеся облака копоти и догорающие языки пламени. Затем она взглянула вслед удалявшейся колонне, скрывшейся среди гор.

Они больше не интересовали ее.

Разжав кулак в черной перчатке, женщина посмотрела на лежавшие внутри две стеклянные капсулы. Снова зажав их в кулаке, она повернулась и направилась в ту сторону, где за скалой был спрятан серебристый птеродактиль. Настало время действовать.

Не глядя, женщина перешагнула через тела двух предателей-шерпов, лежавших в кровавом снегу. Оба кинжала, вонзенных в спину, прошли сквозь сердца с такой силой, что лезвия торчали из груди. Вскоре ветра и снегопады окончательно уничтожат трупы, если же нет — об этом позаботятся питающиеся падалью звери, уж они-то оставят одни обглоданные кости.

Загадочная незнакомка забралась в серебристый птеродактиль, включила двигатель, и вскоре летательный аппарат уже со свистом летел над отрогами Гималаев.

Ночь опустилась на холодные горные ущелья. Никому не ведомые долины скрывались за неприступными скалами и непроходимыми снежными перевалами. Казалось, что безмолвная и холодная армия ледников, утесов и обвалов сторожила покой долин, куда еще не забредала нога путешественника или альпиниста.

В руках людей, движущихся через долину, были факелы, но они бы отыскали путь и без них, в любой темноте. Им не требовались ни шерп-проводник, ни другие провожатые. Эти люди шли по склонам, пронзаемым ветрами, с носилками, на которых покоились Небесный Капитан, Полли и Каджи.

Молчаливые путники следовали своему тайному плану. Трудно сказать, что ими вообще двигало: некий скрытый замысел или инстинкт? Они уже достигли седловины горной цепи, пройдя сквозь щель между острыми зубцами скал, когда их предводитель, лицо которого было спрятано под капюшоном, остановился, чтобы взглянуть вниз. Плотный морозный туман стоял здесь стеной, совершенно непроницаемый для человеческого взора, но вьющаяся пелена вдруг стала таять, точно по мановению его руки. Пред ними предстало то, что на первый взгляд можно было принять за мираж, подобный тем, что терзают путника в пустыне: внизу вдруг распахнулась долина, покрытая на диво сочной и пышной растительностью. Она была подернута дымкой, так что трудно было сказать точно, где именно эта долина находится — в недостижимой дали или же прямо у них под ногами, стоит только сделать шаг. В этой укрытой со всех сторон непроходимыми горами, никому не известной долине невероятной красоты было полным-полно прозрачных ручьев и диковинных садов, каменных монастырей и небольших хижин, украшенных разноцветными флажками. Обвитые пестрыми лентами молельные колеса трещали под напором горного ветра, который здесь был на удивление тихим и смирным.

— Шангри-Ла, — пробормотал, точно пароль, предводитель в капюшоне.

Так происходило всегда, когда он возвращался домой. Люди в черных одеждах поспешили вперед. Совершенно непостижимым образом ни ветер, ни снег не последовали за ними.

Застонав на носилках, Небесный Капитан с трудом открыл глаза. Все вокруг расплывалось. Он ощутил внезапное тепло и какой-то удивительный покой, снизошедший на него. Словно лицо летчика, только что обдуваемое суровым ветром, вдруг оросил нежный туман. Будто он неведомым образом за несколько секунд перелетел из Арктики в тропики.

Капитан оперся о локоть и, приподнявшись на носилках, замыкавших процессию, увидел перед собой безмятежную долину, загадочную и гостеприимную. Он вздрогнул и пробормотал:

— Шангри-Ла… — и тут же упал, забывшись сном, таким же глубоким и безмятежным, как эта долина.

Золотой солнечный луч защекотал лицо спящей Полли. Она стала потягиваться, нежась в солнечном свете, такая умиротворенная и прекрасная — просто само совершенство. Улыбка раздвинула губы девушки, когда она вспомнила сны, которые сегодня видела — такие же прекрасные, как и она сама. Довольно мурлыкая, Полли зарылась в расшитое одеяло. Наконец, со сладостным вздохом, неохотно покидая страшу сновидений, она захлопала ресницами, возвращаясь к реальности.

Девушка уставилась в черепичный потолок, разрисованный замысловатыми узорами, с какими ей еще никогда не доводилось встречаться. Через некоторое время на лицо ее наплыла тень. Полли заерзала под расписным одеялом и заглянула под него. Глаза ее вдруг стали большими, и она испуганно завернулась в одеяло:

— Где же моя одежда?..

Теперь уже окончательно проснувшись и натянув одеяло до самой головы, она осмотрелась по сторонам. Полли понятия не имела, куда ее занесло: все вокруг было совершенно незнакомым. Но рядом с девушкой, совсем близко, лежал Небесный Капитан и смотрел на нее, ухмыляясь.

По голому плечу, выставленному из-под одеяла, и особенно по этой усмешке Полли поняла, что и он тоже сейчас голый, что называется, в чем мать родила.

— Доброе утро, Полли, — улыбнулся Джо.

Она тут же завопила:

— Что ты здесь делаешь? Немедленно убирайся! Пошел вон!

Но Капитан даже не шелохнулся. Напротив, он заложил руки за голову и откинулся на подушку:

— Я уйду отсюда не раньше, чем ты раздобудешь мне брюки. Только где ты их, интересно, возьмешь? Сомневаюсь, что у тебя это получится. — Небесный Капитан невинно заморгал. — Поверь мне, я уже пытался…