Похоже, что сердце шерпа тоже болезненно сжалось от этой картины.

— Он спрашивает… зачем вы ищете Тотенкопфа?

Капитан выпятил грудь.

— Чтобы расплатиться с ним за все, что тот сделал. Чтобы то, что произошло здесь — и там, «на другой земле», никогда больше не повторилось.

Несмотря на железную решимость, прозвучавшую в тоне Капитана, старик, похоже, мало доверял его словам, продолжая прятаться под одеялом и отворачиваться к стене.

Каджи с видимой неохотой наклонился над койкой, повторив заявление летчика. Спустя некоторое время из легких вырвался мучительный свист и высохший скелет приподнялся над кроватью, напоминая корягу, встающую из болота. Он протянул корявую руку с пальцами, растопыренными, точно ветки облысев шей сосны, и указал куда-то в угол, где стояли короткие кривые горбыли.

— Костыли? Он хочет свои костыли? — тут же отреагировал Небесный Капитан, принося требуемое.

Несчастный между тем продолжал лопотать что-то бессвязное едва слышным голосом. Каджи перевел как мог, по крупицам собирая слова, которые вылетали из несчастного, точно ошметки легких из чахоточного больного.

— Он сказал, что вам надо идти… к какой-то Рана. А эти предметы приведут вас туда. Они выведут вас прямо к Тотенкопфу.

Капитан поднял костыль, разглядывая его в скудном свете костерка, по-прежнему ничего не понимая. Полли тоже склонилась над странным предметом, не менее озадаченная. Ничем не примечательная клюка, трех футов в длину и с рукояткой в форме буквы «Т». Потемневшее дерево, отполированное ладонью за долгие годы.

Джо обернулся к Каджи:

— Какая еще Рана? Я не понимаю. Скажи ему.

Сделав еще одну попытку, шерп безнадежно замотал головой:

— Он все время повторяет то же самое, капитан Джо: «Следуйте к Рана, что на великих утесах Баджарина. А этот посох выведет вас туда».

— Чушь какая-то, — пробормотал Капитан, разглядывая трость.

Он пытался вспомнить местность с таким названием, припоминая все географические и навигационные карты, с которыми ему доводилось сталкиваться за долгие годы службы. Но таких названий ему не встречалось, Конечно, даже теперь, в XX веке, Гималаи оставались еще неизученным белым пятном, перед которым пасовали географы. Шангри-Ла считалась легендарной и загадочной страной, но он хотя бы слышал о ней.

Но Рана? Великие утесы Баджарина?

— Нет такого места на карте, — уверенно сказал Джо.

Старик снова захрипел, и теперь из груди его доносились совсем уж неразборчивые звуки. В то же время он напрягался с каждой минутой все больше, настойчиво втолковывая им что-то, чего они понять не могли. Каджи обратился к своим друзьям:

— Я больше ничего не могу ему объяснить. Но этот человек говорит, что раз он помог вам, то и вы должны сделать для него кое-что. Нечто очень важное.

— Само собой. Все что угодно. — Капитан с готовностью нагнулся над койкой: — Что пожелаете, дедушка?

На диво быстрым и ловким движением калека схватил его за отворот кожаной куртки, притянув к себе. Так, уцепившись за летную куртку, последний страдалец из рудников Тотенкопфа сделал отчаянную попытку приподняться на кровати, подставляя свое лицо свету.

Полли невольно охнула, разглядев его. Небесный Капитан, однако, смолчал, не сводя со старика взгляда. Это было не человеческое лицо. Скорее, оно напоминало восковую маску. Веки были срезаны, а глаза не закрывались — оттого старик так упорно и отворачивался от света. С кривящихся от боли губ стекала зеленоватая слюна. Чудовищная голова словно наполовину растаяла, дыхание со свистом вырывалось из огромных, разросшихся ноздрей. На обезображенном лице страдальца можно было прочесть всю глубину его мук.

Каким-то нечеловеческим, скорее, жабьим голосом выговаривая слова, человек настойчиво тянулся к уху Капитана. Не нужно было переводчика, чтобы понять его последнюю просьбу:

— Убей меня.

Оставив Шангри-Ла далеко позади, Небесный Капитан рванул в воздух. Его самолет разогнался по льду замерзшего горного озера, набирая скорость, затем прощально оттолкнулся мягкими каучуковыми колесами, и аэроплан взмыл в воздух.

Поднявшись над снежными пиками, над сверкающим в лучах солнца необыкновенно красивым ландшафтом, «Ястреб» взял курс в указанном направлении. Полли и Небесный Капитан сидели молча, был слышен лишь успокаивающий шум мотора. Путешественников сейчас мало интересовали высокогорные достопримечательности и головокружительные пейзажи. Их мысли и заботы были совсем о другом.

Полли, примостившаяся на заднем сиденье, держала на коленях деревянный посох несчастного калеки. Она вертела его в руках, силясь понять, в чем тут загадка и как эта штука поможет им отыскать Тотенкопфа. Несмотря на все их настойчивые попытки добиться каких-то конкретных указаний, старик просто не в силах был что-либо разъяснять.

Полли заметила какие-то зарубки и стала их рассматривать.

— Джо, ты обратил на это внимание?

— Обратил, Полли. Это посох. Называй его как хочешь: трость, костыль, клюка, подпорка. Еще его можно использовать в качестве дубины.

— Нет, тут какие-то знаки. — Девушка провела по ним ногтем. — Похоже на линейку. — Она еще раз осмотрела загадочный предмет, обнаружив два стершихся рисунка. — И еще изображение полумесяца и звезды. Эти символы могут что-то означать. Как ты думаешь, Джо? Может, это и есть указание — месяц и звезда приведут нас к Рана?