Шрифт:
Воцарилась жуткая тишина. Хриплый голос, почти приближавшийся к голосу Высоцкого, был слышен и в последнем ряду большого зала. Жюри непонимающе переглядывалось: как полуподпольные песни полузапрещённого поэта могут звучать на армейской сцене? Кто разрешил?
А песня звучала, простая мужская песня. Она не плакала, не просила, она делилась опытом, она раскрывала характеры, она учила жизни…
Пусть он в связке в одной с тобой – Там поймёшь, кто такой.В зале никто уже не спал, все внимательно вслушивались, приподнимая головы… Жюри уже возмущено прикидывало, кто какое взыскание огребёт из командования третьего батальона и конкретно четырнадцатой роты…
Если шёл он с тобой как в бой, На вершине стоял – хмельной, – Значит, как на себя самого Положись на него!Зал просто взорвался. Свист, выкрики «Ещё», топанье ногами… Из жюри самый молодой – майор – был срочно командирован за кулисы для наведения порядка… А наш Пушкин и не собирался уходить со сцены. Сценический наркотик ещё усилил своё действие. Снова зазвучали отрывистые аккорды:
Здесь вам не равнина, здесь климат иной – Идут лавины одна за одной.Майор из-за кулис в полный голос кричал: «Эй, курсант, ко мне! Я кому сказал!»
Но Тарас уже вышел из-под контроля. Его душа была далеко, высоко в горах… Его голос звучал в полную силу. Его плечи расправились, он был там, среди смелых и мужественных людей, он перестал быть забитым курсантом, он снова стал таким, каким был до учебки…
Весь мир на ладони – ты счастлив и нем, И только немного завидуешь тем, Другим – у которых вершина ещё впереди.Закончилась песня. Зал бурлил, как штормовое море. Майор выбежал на сцену, прокричал в микрофон: «Концерт окончен!», и, ухватив Тарасика сзади за ремень, уволок за кулисы. Зал кричал, свистел, топал ногами… Куда подевалась дисциплина… Только сейчас Пушкин понял, что он наделал… Странно, его даже не побили. Он внезапно стал всенародным солдатским любимцем. Самые злые сержанты считали за честь похлопать его по плечу. Его больше никто не трогал, не ставил в наряды, по вечерам он в своё удовольствие пел для узкого круга избранных песни своего любимого поэта Высоцкого. Как-то сама по себе нашлась отличная гитара…
А вот у отцов-командиров были, конечно, неприятности. Замполит получил вполне заслуженный строгий выговор «за неготовность роты к смотру самодеятельности», ведь по результатам смотра жюри дало нашей роте вполне закономерное последнее место…
Crown2 Рассказы подполковника Икарыча
Давеча был пойман военкоматом и послан на сборы и переподготовку, как офицер запаса. Так как мой ВУС [103] и ВУСы товарищей, посланных нашим военкоматом, не подходил к той части, куда нас послали, нас активно переучивали. Часть была артиллерийская, на вооружении гаубицы 152-мм. Переучивали нас просто: послали на склады со снарядами, и дали боевой приказ перевезти их по возможности все и соскладировать перевезённое на другом складе. Чем мы собственно и занимались практически всё время сборов.
103
ВУС – военно-учётная специальность.
Так как людей из запасников Родины вызвали много, нас разбили на три взвода. У нашего 3-го взвода был командиром «подполковник «Икарыч», человек, отдавший Родине 27 лет и тщетно пытающийся уйти в запас. Так как его не отпускали, наш командир лямку службы тянул, не особо напрягаясь, неформально общался с коллективом и рассказывал нам случаи из своей долгой служебной практики.
Некоторыми из них хочется поделиться. Рассказ буду вести от лица «подполковника Икарыча».
Стояла наша часть в Монголии. Сказочная страна, где коровы дают бешеные надои молока по 4 литра в день… Времена были те, когда дружба между народами подкреплялась подарками. И решило мудрое руководство подарить что-нибудь этакое нашим братьям. Придумали: подарим им бассейн! Очень быстрыми темпами выкопали бассейн, наполнили его водой… Для открытия бассейна отобрали 200 солдат умеющих хорошоплавать. В день открытия подарочного бассейна 200 человек строем, по одному, нырнуло в бассейн, проплыло под водой 25 метров, вынырнуло на другом берегу, оделось и убыло.
Утром в бассейне обнаружили трёх утонувших монголов… Просто никто как-то не учёл, что в Монголии никто практически не умеет плавать…
В том же городе (громкое название, один деревянный одноэтажный дом в центре города, вокруг стоят юрты), где отношения с монголами были уже натянутыми из-за бассейна, два прапорщика и три местных монгола решили выпить огненной воды. Так как хорошей водки достать было невозможно, решили пить разбавленное «шило». Результат поутру – 2 вдребезги пьяных прапорщика и 3 мёртвых монгола. Этот результат был обнаружен монголами, которые тут же воспылали совершить акт возмездия. Устроили суд над прапорщиками в том единственном деревянном строении. Решили следующее: остатками огненной воды напоить этих прапорщиков. Если они умрут, значит, восторжествовала справедливость, если же нет, значит, прапорщики сознательно отравили их соплеменников!