Что же до нашего случая, то гидроусилитель работал. И работал отлично – руль действительно можно было крутить одним пальцем. Но! Выпускать его из рук было опасно. В зависимости от того, в какую сторону последний раз он был повернут, механизм стремился продолжить движение до конца. То есть, повернул вправо – перехвати руль. А то послушный «гидрач» исполнительно повернёт до упора. То же самое и в другую сторону. Такая особенность объяснялась довольно просто. В перепускном клапане гироусилителя прохудились сальники, и масло свободно гуляло из одной камеры в другую. На управление это не влияло, хотя, конечно, не зная об особенностях данного агрегата, можно было и в аварию влететь. Ну, во всех исправных машинах после поворота руль отпускаешь – и он стремится поставить колеса прямо. В нашем же случае, отпустив руль, можно было наблюдать, как он неотвратимо стремится занять крайнее положение. Придержал руль – масло пошло в левую камеру, и руль поехал влево.

Короче, крепче за баранку держись шофёр! И всё будет в порядке.

Ездить нам это не мешало. В конце концов, пока работа есть, на ремонт вставать – терять рейсы. А «гидрач» – ну работает и работает. Хоть и не совсем так, как надо. А будет время – встанем и починим. Тем более что ремкомплект в то время нужно было заказывать из Финляндии. Тогда и на отечественные машины что-то найти было не так и просто, что уж про «Вольво» говорить!

***

– Тааак!… – необъятных размеров гаишник довольно улыбаясь, неторопливо подошёл к машине. – Права, техпаспорт, документы на груз!..

Толян, выскочив из кабины, протянул ему пачку накладных, техпаспорт и лицензию.

Гаец, мазнув взглядом по строчкам накладной, довольно улыбнулся.

– Ну, пошли на пост, будем разбираться

– А что разбираться то? – Толян уставился на гаишника. – Накладные в порядке, техосмотр пройдён, лицензия до конца года…

Гаец пристально посмотрел на Толяна.

– Номера нечитаемые, правый габарит не работает, топливный бак нестандартный… – продолжать? Или сам понял, что я тебя могу на штрафстоянку запереть? – скучающим и пустым взглядом он измерил Толяна с головы до ног.

– Так грязища какая! Тут номер через минуту опять весь засран будет! А габарит ещё утром работал, видать, перегорел. Щас поменяю – и всего делов!

– А меня ебёт? – гаец посмотрел на Толяна, как пресытившийся удав на кролика. То ли съесть… То ли погодить…– Есть правила, их надо соблюдать! Сейчас тебе дырку в талоне сделаю, чтобы в следующий раз не забывал… Или у тебя есть другие предложения? Тогда пошли на пост!

Толян понял, что пытаться взывать к человеческой природе данного индивидуума занятие напрочь бесперспективное. Сплюнул. И двинулся вслед за «оператором машинного доения» к будке поста.

***

Сколько за этот рейс было отдано рэкетирам в погонах, лучше не вспоминать! Достаточно того, что впоследствии южнее Московской области мы больше не ездили. Сравнение гаишников Северо-Запада и юга России было явно не в пользу последних. Иначе говоря, первые жили по понятиям. Вторые по беспределу.

***

Из стеклянной будки поста вышел Толян, за ним, довольно улыбаясь, вывалился давешний гаец, вслед за ним, хлопнув дверью, вышел ещё один.

– Короче, благодари, что дёшево отделался! Номера помой и лампочку на габарите замени!

Да готово уже всё! – Толян указал на протёртый номер и габаритный фонарь (пока он торговался на посту, я успел устранить замечания).

– То-то же! И радуйся, что я сегодня дежурю. А вот если б вчера шёл – тут тебе и писец! Вчерашняя смена тебя бы вообще без штанов оставила! Значит, отвезёшь сержанта до станицы! Только поэтому я тебя отпустил без дырки в талоне! Помни мою доброту! – он сдвинул шапку на затылок и довольно ухмыльнулся.

– Вовек не забуду! – сквозь зубы проворчал Толян и, забравшись в кабину, хлопнул дверцей. Гаец забрался с другой стороны. Я перелез на спальник, попутчик, распространяя вокруг себя ароматы чеснока и водки, уселся на пассажирском сидении. От своего коллеги, оставшегося на посту, он отличался разве что габаритами и возрастом. Было ему лет двадцать-двадцать два. Судя по всему, только недавно отслужил. Не знаю, то ли в армии уже был таким, то ли служба в ГАИ на него повлияла таким образом. Но было видно: через год-два станет похлеще напарника. От водки его потянуло на разговоры. Я сделал вид, что сплю, и бедному Толяну приходилось ещё и поддерживать беседу. Слушая хвастливые россказни «звезды автострады», половина из которых была бородатыми армейскими байками, знакомыми нам ещё со времён службы, кои он беззастенчиво примерял на себя, а вторая половина не менее героическими россказнями о тяжёлых буднях инспекторов ГАИ, где он лично задерживал бандитов и стрелял по колёсам а ля Глеб Жеглов…

***

Через час показались пятиэтажки пригорода. Толян сбавил скорость. Клевавший носом гаец проснулся.

– Вон там, за кольцом останови у магазина, – бросил он Толяну.

Толян, повернув на кольцо, отпустил руль и потянулся за сигаретой, второй рукой вынимая спички. Руль медленно вращался, тяжёлая машина без помощи рук Толяна заходила в поворот. У гайца приоткрылся рот и выпучились глаза.

– А … Это… Что оно? Само, что ли?.. – обалдело он наблюдал за вращением руля и чётко заходящему на поворот по своей полосе грузовику.

Толян вытащил из пачки сигарету, прикурил и выкинул спичку в форточку.

– Так это автопилот, – подал я голос со спальника – Ты, что, не знал что ли? Это же не «Камаз» пердячий! Это «Вольво F12»! На них автопилоты стоят штатные. Маршрут забиваешь, и он сам ведёт. Только светофоры фильтруй и обстановку отслеживай!

Гаец продолжал смотреть то на руль, то на дорогу. Толян пальцем, как бы невзначай, в нужный момент задел руль. Тот послушно завертелся в обратную сторону, машина так же ровно вышла с кольца.