Энни поднялась к огромному обзорному голору, держа Жезл в руках. Слева и справа от неё встали волшебницы, готовые в нужный момент создать защитный кокон для всех присутствующих. Чуть левее замерцала голограмма — Тёмный лорд ждал, склонив голову и, будто что-то обдумывая.

— Начинаем, — повторила Вейр. И они начали…

… Крыло янтарно-жёлтого, ослепительного сияния рванулось во все стороны, расширяясь от той точки, куда указывал Жезл, и куда устремлялась невероятной силы энергия, накопленная им. По сути, она запускала вновь останавливающиеся термоядерные реакции угасающей звезды, «раскачивая» их в ударно-резонансном режиме. Но делать это нужно было крайне осторожно, небольшими воздействиями, повышая уровень до тех пор, пока реакция не станет аутоподдерживающейся. И строго из одной точки — это обуславливала особая «магофизика» процесса.

— Активизировано три процента… пять… восемь… Температура фотосферы поднялась на семьсот градусов… — шёпот Драко в наушнике внутренней связи. — Повышаю напряжённость защитного поля до половины…

По голографической «карте» Солнца, синтезируемой инком, было видно, что остывающие области некоторое время сопротивляются, но потом вспыхивают, выбрасывая в пространство гигантские протуберанцы.

— Капитан, — позвал Драко. — Капитан Вейр!

— Слушаю…

— До начала процесса аутоподдержки тридцать секунд…

— Отлично.

— Это ещё не всё, капитан. Активизировано 99,7 % поверхности Солнца, реакция пошла вглубь.

— Согласно моделям так и должно быть…

— Да, но… Видите ли, капитан, я тут посчитал — после начала процесса аутоподдержки будет короткий выброс… По вектору приложения энергии.

— То есть, по вектору Жезла, так?

— Да, капитан.

— Мощность?

— 3,2 петаватта на квадратный миллиметр. Нашу защиту просто сметёт…

— Уход возможен?

— Нет, капитан. Времени на маневрирование не хватит, а необходимое овер-ускорение [60] превысит втрое критические параметры нулификаторов инерции. Простите…

— Уход с точки?

— Может сбить процесс, и тогда реакция станет неуправляемой…

Элизабер перевела взгляд на добавочный голор — 25 секунд до окончательной активизиции Солнца, 26 — до гипервыброса. Щиты выдержат пару секунд, пока не сгорят генераторы, и ещё пару, пока не «потечёт» обшивка. Впрочем, к тому времени всех убьёт радиация, вон датчики сияют алым. Паники не было, страха — тоже. Она уже умирала, сначала в окружении репликаторов-асуранцев, после — в космосе, когда через врата Атлантиды её в нанотехнологическом теле выбросили в пространство вместе с другими репликаторами. Полсотни лет в киберстазисе, земной крейсер-катамаран типа «Афина», подобравший её, долгие часы сканирования личности и памяти и, наконец, новое биотело. Она не жалела ни о чём, это была славная жизнь. Но она отвечает не только за себя. А значит, выход должен быть. Должен быть!

12-13, 11–12, 10–11… Пары чисел, стремящиеся к нулю, означающие жизнь. Сумасшедшая работа мозга. «Дракон» — боевой одиночный рейдер галактического класса. Стандартные характеристики… Нестандартные характеристики… Есть! Сверхсветовой двигатель нового типа, двухрежимный. Стандартный прыжковый и «драгстер», открывающий гиперпространственное «окно» буквально перед носом корабля. Прекрасный, почти идеальный вид двигателя… Неоттестированный. «Дракон» послали на это задание прямо с полигона на Сириусе, не выполнив тестовую программу и наполовину. Не были проверены режимы малой и сверхмалой дальности.

5-6, 4–5, 3–4…

— Драко! Приказ «ноль». Икс-эйч-дабл-ю [61] . Старт по нулю времени. Щит — перегрузка!

В пространстве уже неслась волна плазмы. Ближе, ближе. Верещат датчики радиации, графики мощности потока уходят в краевую зону. И дрожащее сине-фиолетовое сияние возникает перед носом. Крылатый «Тайдириум» Вейдера сияет белым. Секунды, секунды… 3, 2, 1… Старт!

Чёрно-синий тоннель гиперпространства наплывает и почти сразу схлопывается, выпуская корабль из своих объятий. Темно, лишь острые точки звёзд на голорах. Дурнота, следствие «нештатного» прыжка.

— Всё-таки не до конца протестировали, — всплывает мысль.

Низкий хрипящий голос из динамиков:

— Прощайте, люди.

И голос Драко:

— Челнок Тёмного лорда разгоняется для прыжка. Похоже, он не повреждён, проскочил в «окно» за нами… Процесс аутоподдержки Солнца запущен. Вы сделали это капитан…

— Мы, — хрипло произнесла Вейр. — Мы сделали…

Шреддер прыгал по корням деревьев, чьи вершины уходили высоко в небо, отчего на земле всегда царил сумрак, хватался за лианы. Неожиданно одна из лиан зашипела на него, подняв треугольную голову.

Бывший слуга Ферриса и бывший человек, а теперь неведомое чудо-юдо, отпрянул.

Свистнул меч, проводник, представившийся Шреддеру, «бойцом имперской разведки Эникеном Фуай с Алпарраса», слегка усмехнулся.

Из-за шрама на его лице усмешка выглядела какой-то дьявольской. Фуай положил в рюкзак за спиной мертвую змею.

— Змея сурукуку — ответил он. — Таких тут полно. Очень вкусные, если поджарить. А ты-то с какой планеты?

Шреддер чуть помедлил.

— Я родился в космосе. Мои родители с Готики, одной из планет Млечного Пути.