— Ах, — отмахнулась она от моей заботы, — это разве холодно? После войны я прожила годы в лачуге в Сибири. Это ты смотри не замёрзни, я как раз открыла окна проветрить комнату.

Александр громко всхрапнул, словно подтверждая слова жены. Мы засмеялись.

— Вам что-нибудь нужно? Если что, заходите, не стесняйтесь.

Она покачала головой и улыбнулась.

— Ох, нет, что ты. У нас всё будет хорошо. Не беспокойся и сам никого не беспокой.

Она отпила из чашки, о чём-то задумалась и посмотрела на меня.

— Если тебе что-то понадобится, Михаил, ты помнишь — всегда можешь прийти к нам, верно? Мы всегда поможем.

Я пообещал, что не забуду, и мы ещё немного поговорили. Я был поражён тем, какой спокойной она была. Когда пропало электричество, у меня внутри словно что-то оборвалось, я был растерян, словно ослеп или неожиданно оглох и не слышал привычного шума техники. Там, за стенкой, в окружении самых разных приспособлений из закромов Чака, в компании успокаивающего голоса радио я чувствовал себя почти как дома. Здесь, у Ирины, было иначе. Холоднее, не спорю, но в то же время спокойнее и надёжнее.

Она была из другого поколения. Наверное, техника в их дни не была такой неотъемлемой частью жизни, как сегодня.

Я поблагодарил её за чай и вышел в коридор, собираясь вернуться проведать Люка. В коридоре собрались соседи. На всех были зимние куртки и шарфы, и в отличие от меня, радости на их лицах не было.

— Чёрт бы побрал этих служащих! — проворчал Ричард, встретив меня взглядом, когда я вышел в коридор. — Кому-то придётся искать новую работу. У вас отопление работает?

— Нет, но у Чака есть пара обогревателей, сам знаешь, он же…

— Могу я купить один? — спросил Ричард и направился ко мне. — У меня страшный холод в квартире стоит.

Я остановил его жестом руки.

— Извини, но предупреждали о птичьем гриппе, лучше не подходи. Я спрошу Чака, но сильно сомневаюсь.

Ричард нахмурился, но остановился.

Я открыл дверь в квартиру Чака и сразу почувствовал тепло на лице. Утро становилось всё лучше и лучше. Я собирался посмеяться с Чаком над моей встречей с Ричардом, но войдя, увидел, что все сидят в полной тишине, не сводя глаз с радио.

— Что такое?

Я закрыл за собой дверь.

— Шшш, — строго шикнула на меня Лорен.

— Что стало причиной катастрофы — состояние путей или столкновение, по-прежнему неизвестно, — сообщил диктор.

— Что случилось?

Чак ходил вокруг дивана, переставляя с места на место коробки и ящики. Руку, ушибленную дверью, он до сих пор держал у груди. Снаружи неистово дул ветер, с каждым порывом бросая в окно снег. Соседнего здания не было видно, да что там, не было видно ничего дальше пяти метров.

Непроницаемая белая мгла.

— Произошла авария, — тихо сказал Чак. — Поезд сошёл с путей. Пассажирский «Амтрак».

На пути из Нью-Йорка в Бостон, рано утром, только сейчас его нашли. По крайней мере, только сейчас объявили об этом по радио.

— …ужасная трагедия. Сотни погибших, многие, пережившие крушение поезда, замёрзли позже в бушующей метели…

— Может быть, можно было просто провести какую-нибудь трубу до окна?

Даже в толстых перчатках, у меня отнимались руки. Мне пришлось наполовину высунуться из окна и висеть в десятках метров над землёй. Снег собирался толстой шапкой на голове и затылке, сколько бы я его ни стряхивал, и хуже того, начал таять и затекать под одежду.

— Ты представляешь, сколько времени нужно, чтобы сварить такую трубу и проверить, не пропускает ли она? — объяснил Чак.

Оказалось, подвесить генератор за окном гораздо сложнее, чем мы думали. Тем более, что Чак мог работать только одной рукой. Другая распухла и побагровела.

Тони спустился на второй этаж помочь нашим соседям, а Пэм вернулась в пункт Красного креста. Лорен и Сьюзи отнесли детей во вторую спальню и играли с ними, чтобы мы могли открыть окна. В квартире было ужасно холодно, а на полу уже растекались лужи от растаявшего снега.

— Отравление угарным газом — медленная и мирная смерть, — добавил Чак, — но у меня на Рождество были другие планы.

— Ты скоро? — проворчал я.

— Подсоединяю кабели.

Я слышал какую-то возню и периодические ругательства.

— Всё, отпускай.

Со вздохом облегчения я отпустил фанеру, на которую мы поставили генератор, влез обратно и закрыл окно. Я обернулся, Чак довольно улыбался. Повреждённую руку он осторожно опустил на генератор. Другой потянул за шнур, генератор чихнул и вернулся к жизни.