Я доехала до ближайшего супермаркета и остановилась. Взять Олега с собой, или будет лучше оставить его в машине? Вопрос беспокоил меня.

Пожалуй, лучше оставить. Конечно, я не смогу присмотреть за ним, но зато он ничего, никакой истерики в магазине не устроит. И все-таки риск большой. Но тащить парня сейчас за покупками вряд ли имеет смысл. Он, наверное, и двигаться нормально не может.

Я решила, что закрою машину, заберу ключи, тогда он точно ничего не сделает. Впрочем, мне казалось, что Олег вообще не способен шевелиться.

— Сиди здесь. Я скоро, — скомандовала я, выходя из машины, — другого выхода у меня не было. — А лучше переберись на заднее сиденье и поспи.

— Хорошо.

Олег послушно, но очень медленно вышел из машины и сел на заднее сиденье. Он бухнулся на него, закрыл голову руками и перестал шевелиться. Я посмотрела на него, потом закрыла дверцы и вошла в супермаркет.

В этот ранний час народу здесь было мало. Это и хорошо, хоть в очереди не придется стоять. Я взяла корзину и стала быстро прохаживаться по рядам, собирая с полок все, что могло нам пригодиться. Хорошо, что хоть зубные щетки сложить успели. Впрочем, стоят они не очень дорого.

В корзине у меня были хлеб, консервы, всякие другие пакетики с едой. Кроме того, я взяла бутылку хорошей водки. Олегу в его состоянии граммов пятьдесят очень даже не помешают. Захватив еще и газированную воду, я пошла к кассе.

Девушка быстро меня рассчитала, и я с двумя пакетами вышла на улицу. Посмотрев на машину, я чуть не выронила покупки из рук: никого в автомобиле не было видно. Но потом я вспомнила, что Олег должен лежать на заднем сиденье, и рассмеялась своей глупости и забывчивости.

Но рано я радовалась. Открыв дверцу, сразу поняла — Соколова-младшего действительно нет в машине. Сбежал!

Я кинула пакеты на сиденье и быстро села за руль.

Куда он мог двинуться? Домой? Очень может быть. А еще? Есть ли еще место, где он может спрятаться? И почему вообще этот своевольный юнец хочет от меня избавиться? Кажется, мы с ним все выяснили, он должен был понять, что я ему совсем не враг, а даже наоборот. Но нет, Олег упорно пытается от меня улизнуть.

Я в сердцах ударила руками по рулю. Что ж, надо его искать, никуда не денешься. Какая непростительная ошибка! Как я могла подумать, что он ничего не соображает? А может, потому парень и убежал, что за себя не отвечает?

Для начала я решила подъехать к дому. Уже с боковой дороги я увидела, что у подъезда стоят карета «Скорой помощи» и милицейская машина. Санитары грузили в свою машину носилки с телом.

Олега во дворе не было.

Если рассуждать здраво, то Соколов-младший мог вернуться домой только для того, чтобы увидеть отца и узнать, что с ним. Но вот отца — а я думаю, что на носилках именно он — грузят в «Cкорую помощь», Олега же не видно. Значит, его нет здесь.

И тут я вспомнила о Катерине. Соколов запросто мог поехать к ней. Но я ведь не знаю, где она живет! Нет, ну почему я не отвезла тогда девушку домой? Сейчас мне было бы гораздо легче ее найти. А теперь? Что же делать теперь?

Я вылезла из машины, закурила сигарету и стала нарезать круги по двору. Надо успокоиться и попробовать найти хоть какую-то зацепку для дальнейших поисков. Может, в разговоре что было?

Интересно, у Олега записан где-нибудь адрес девушки? Если да, то в записной книжке. Где она может быть? Книжка? Конечно, в сумке. А сумка?

Я снова залезла в автомобиль и повернулась назад. Так и есть: парень оставил рюкзак на полу между сиденьями. Вернее, убежал, забыв прихватить его с собой.

«Скорая помощь» включила сирену и стала выезжать со двора. Я поняла, что Андрей Павлович жив. Был бы он убит, его не стали бы ни увозить, ни тем более включать сигнал, слыша который каждый нормальный водитель уступит дорогу, потому как знает — везут человека в очень тяжелом, опасном для жизни состоянии. Понятно: Соколов-старший ранен серьезно.

На минуту я вдруг представила себе, что Андрея Павловича убили. И что тогда? От Олега отстанут или будут продолжать охоту?

А парню-то каково, ведь, кроме отца, у него никого нет. Получается, что он сиротой может остаться. Да, тут на самом деле есть от чего сойти с ума.

Я с тоской посмотрела на подъезд. Милиция уезжать пока не собиралась. Да и долго еще не соберется.

Надо для начала чуть отъехать. В этот утренний час я могла привлечь внимание. И так кручусь тут уже минут десять. Хорошо, что на меня пока никто глаз не положил. Правда, на улице еще темно, а фонарей здесь мало. Только там, у подъезда их целых два.

Все же я отъехала и только потом позволила себе рассмотреть добычу, то есть содержимое рюкзака. Главное — нашлась записная книжка. Как ни странно, несмотря на то что на страничках имелись алфавитные буквы, Олег писал имена и фамилии как вздумается. Или, быть может, в только ему понятном порядке.

Я стала просматривать все записи подряд. Вот и имя Катерина. Фамилия отсутствует. Я смотрела дальше. Так как других Катерин больше не нашлось, я предположила, что мне повезло и у Олега есть только одна знакомая с таким именем. К сожалению, адрес ее указан не был. Только телефон.