— Не имеет никакого значения, где мы. Я хочу с тобой поговорить. Только не по телефону, а лично.

— Конечно. Только на даче вам оставаться нельзя, — сказала девушка очень тихо.

— Почему? — вырвалось у меня.

Но в ответ я вдруг услышала короткие гудки. Что бы это могло значить? Ей помешали говорить? Почему она не договорилась со мной? Вроде бы не была против, но и не договорилась о месте встречи.

Я снова набрала номер ее телефона. Занято. Но теперь это уже неважно. Раз даже она сказала, что оставаться здесь нельзя, значит, надо быстрее уезжать отсюда.

Соколов сидел за столом и пил кофе. Выглядел он ужасно. Я подошла к нему.

— Олег, нам надо уезжать.

— Ты дозвонилась до Кати? — спросил он.

— Она не могла долго говорить со мной, но сказала, что оставаться тут опасно. Потом повесила трубку.

Юноша посмотрел на меня очень странно. Было в его взгляде и сомнение, и удивление, и какое-то, как мне показалось, недоверие.

— Она так сказала?

— Да.

— Я хочу сам с ней поговорить. Дай мне телефон.

Я подала ему сотовый. Олег набрал номер, потом еще раз и еще. Но ответом были только короткие гудки. Либо там разговаривали, либо просто сняли трубку и плохо ее положили. Возможно, специально.

— Мы не можем терять времени, — напомнила я ему. — Надо собираться и уезжать.

— Надо, значит, надо, — грустно, но с какой-то ужасной улыбкой сказал он. — Только куда мы поедем? На ночь глядя.

— Остановимся пока в какой-нибудь гостинице, а там подумаем. Не вешай нос. Мы еще покажем этим негодяям, где раки зимуют.

Но мои слова не вдохновили Соколова. Похоже, у него просто опустились руки. Он на самом деле устал. Я, конечно, тоже, но… Но у него горе. А это хуже и тяжелее любой усталости.

— Олег, ты случайно не знаешь, сколько денег было на счету тех людей? Всего?

— Много. Раз в пятьдесят больше того, что причиталось отцу. А и ему причиталось немало. Он не стал бы требовать копейки.

— Интересно, а сколько осталось?

— Можно посмотреть, если, конечно, они не додумались перевести деньги на другой счет. Впрочем, наверняка додумались. Не ослы же они в самом деле.

— А как бы ты посмотрел? — прицепилась я.

— Я знаю номер счета и знаю, как войти в нужную программу и открыть ее, — с не до конца прикрытым злорадством произнес Олег.

— Как я отстала от жизни, — только и сказала я. — Ладно, давай собираться. Я возьму с собой продукты. Пригодятся.

Олег промолчал. Он прошел по дому и проверил, чтобы все было выключено.

Я побросала в сумку продукты, мы выключили свет и пошли в гараж.

С машиной все было в порядке. Хорошо, что по дороге сюда я додумалась заправиться хорошенько. Сейчас не придется волноваться о топливе.

Я выехала из гаража, потом хорошо закрыла его. Отворила ворота, выехала, а потом закрыла и их. Темно было абсолютно. Только свет фар выхватывал некоторое пространство, а если бы не он, то я и своей руки не разглядела бы. На небе ни луны, ни звездочки. Не иначе, его тучами заволокло. Возможно, снег пойдет. Это было бы кстати — наши следы запорошил бы.

Только я успела подумать, как действительно пошел снег. Он падал такими крупными хлопьями, что впору Новый год встречать.

Я села в машину и на минуту отключила фары. Очень хотелось убедиться, что темнота непроглядная.

— Ужас. В такую ночь ничего не видно, — заметил Олег.

— Наверное, можно привыкнуть. Но все равно темно. И это нам только на руку. Будем двигаться осторожно. Чуть какой шум — выключаем фары и скрываемся. Снежок нам поможет.

— Угу. Как скажешь, — кивнул юноша.

Я стала осторожно продвигаться вперед. Жаль, что тут только одна дорога. Если к нам сейчас едут «гости», то нам не разминуться.

Снег валил все крупнее и сильнее. Перед глазами на дороге только пелена стояла. И больше ничего.

Вдруг я почувствовала что-то неладное. Объяснить, что именно, не смогла бы, просто тревожно стало на душе. Я буквально физически ощутила это.

Я высмотрела небольшой поворотик к одной даче с тупиком на конце. Очень удобное местечко. Притормозив, я задом заехала в него. С дороги нашу машину видно не будет. Тем более в такой темноте.

— Знаешь что? Давай тут подождем. Сдается мне, если будем двигаться вперед, то как раз лоб в лоб встретимся с теми, кто охотится за нами. А не хотелось бы. Значит, надо дождаться, когда они мимо нас проедут к той самой даче, пропустить, а потом быстренько сматываться.

— Мне все равно, — таков был ответ Соколова.

— А мне еще пожить хочется. Не собираюсь я умирать, и все. Даже ради такого симпатичного парня, как ты.

Мне захотелось сделать своему подопечному комплимент, как-то расшевелить его, а то Олег совсем раскис. И, похоже, у меня получилось. Он ухмыльнулся, мотнул головой. Состояние его изменилось к лучшему. Я не могла видеть это, но очень хорошо чувствовала. Да разве словами ощущения опишешь?