Великие поэты мира: Иннокентий Анненский
вернуться

Анненский Иннокентий Федорович
Шрифт:

Он и я

Давно меж листьев налилисьИстомой розовой тюльпаны,Но страстно в сумрачную высьУходит рокот фортепьянный. И мука там иль торжество,Разоблаченье иль загадка,Но он – ничей, а вы – его,И вам сознанье это сладко. А я лучей иной звездыИщу в сомненьи и тревожно,Я, как настройщик, все ладыПеребираю осторожно. Темнеет… Комната пуста,С трудом я вспоминаю что-то,И безответна, и чиста,За нотой умирает нота.

Разметанные листы

Невозможно

Есть слова – их дыханье, что цвет,Так же нежно и бело-тревожно,Но меж них ни печальнее нет,Ни нежнее тебя, невозможно. Не познав, я в тебе уж любилЭти в бархат ушедшие звуки:Мне являлись мерцанья могилИ сквозь сумрак белевшие руки. Но лишь в белом венце хризантем,Перед первой угрозой забвенья,Этих вэ, этих зэ, этих эмРазличить я сумел дуновенья. И, запомнив, невестой в садуКак в апреле тебя разубрали, —У забитой калитки я жду,Позвонить к сторожам не пора ли. Если слово за словом, что цвет,Упадает, белея тревожно,Не печальных меж павшими нет,Но люблю я одно – невозможно. 1907 Царское Село

А.Н. и Н.Ф. Анненские – брат поэта и его жена

Сестре

<А.Н.Анненской>

Вечер. Зеленая детскаяС низким ее потолком.Скучная книга немецкая.Няня в очках и с чулком. Желтый, в дешевом издании,Будто я вижу роман…Даже прочел бы название,Если б не этот туман. Вы еще были Алиною,С розовой думой в очах,В платье с большой пелериною,С серым платком на плечах… В стул утопая коленами,Взора я с вас не сводил,Нежные, с тонкими венами,Руки я ваши любил. Слов непонятных течениеБыло мне музыкой сфер…Где ожидал столкновенияВаших особенных»… В медном подсвечнике сальнаяСвечка у няни плывет…Милое, тихо-печальное,Всё это в сердце живет…

Забвение

Нерасцепленные звенья,Неосиленная тень, —И забвенье, но забвенье,Как осенний мягкий день, Как полудня солнце в храмеСквозь узор стекла цветной, —С заметенною листами,Но горящею волной… Нам – упреки, нам – усталость,А оно уйдет, как дым,Пережито, но осталосьНа портрете молодым.

О.П. Хмара-Барщевская, П.П. Хмара-Барщевский, В.П. Лесли (брат О.П. Хмара-Барщевской), Э.П. Хмара-Барщевский

Стансы ночи

О. П. Хмара-Барщевской

Меж теней погасли солнца пятнаНа песке в загрезившем саду.Всё в тебе так сладко-непонятно,Но твое запомнил я: «Приду». Черный дым, но ты воздушней дыма,Ты нежней пушинок у листа,Я не знаю, кем, но ты любима,Я не знаю, чья ты, но мечта. За тобой в пустынные покоиНе сойдут алмазные огни,Для тебя душистые левкоиЗдесь ковром раскинулись одни… Эту ночь я помню в давней грезе,Но не я томился и желал:Сквозь фонарь, забытый на березе,Талый воск и плакал и пылал.

Месяц

Sunt mihi bis septem [11] .

Кто сильнее меня – их и сватай…Истомились – и всё не слились:Этот сумрак голубоватыйИ белесая высь… Этот мартовский колющий воздухС зябкой ночью на талом снегуВ еле тронутых зеленью звездахЯ сливаю и слить не могу… Уж не ты ль и колдуешь, жемчужный,Ты, кому остальные ненужны,Их не твой ли развел и ущерб,На горелом пятне желтосерп, Ты, скиталец небес праздносумый,С иронической думой?..

11

Мои дважды семь (лат.). – Ред.

Тоска медленных капель

О, капли в ночной тишине,Дремотного духа трещотка,Дрожа набухают онеИ падают мерно и четко. В недвижно-бессонной ночиИх лязга не ждать не могу я:Фитиль одинокой свечиМигает и пышет тоскуя. И мнится, я должен, таясь,На странном присутствовать браке,Поняв безнадежную связьДвух тающих жизней во мраке.

Тринадцать строк

Я хотел бы любить облакаНа заре… Но мне горек их дым:Так неволя тогда мне тяжка,Так я помню, что был молодым. Я любить бы их вечер хотел,Когда, рдея, там гаснут лучи,Но от жертвы их розовых телТолько пепел мне снится в ночи. Я люблю только ночь и цветыВ хрустале, где дробятся огни,Потому что утехой мечтыВ хрустале умирают они…Потому что – цветы это ты.