— Ты с ума сошла! — зашипел клиент. — Они тут же сядут нам на хвост! Здесь труп, взорванная машина и наши души, по которые уже настропалили ищеек.

Мы выскочили из распахнутых воротец и, пригнувшись, помчались к железнодорожному полотну. Перескочив через рельсы, мы побежали вдоль путей, с намерением укрыться за растущими вдоль насыпи кустами, а затем пробраться на соседнюю улицу.

— Ты ото всех собираешься бегать? — выкрикнула я в спину Александру. — Может быть, объяснишь, что происходит? Я хочу знать… В противном случае снимаю с себя свои служебные обязанности и возвращаю задаток!

— Вот тогда-то тебе и не придется ничего возвращать! — бросил через плечо мой клиент. — С мертвых взятки гладки. Конечно, я все объясню тебе, только давай сначала найдем спокойное место, тогда и поговорим.

Послышался звук приближающегося поезда. Я оглянулась.

— Слушай! — крикнула я.

— Что тебе?!

— Позади электричка! Если успеем, то унесем отсюда ноги! К тому же там мягкие сиденья, можно сесть и поговорить!

Конечно, я сказала глупость, потому что в подобных ситуациях ничего толкового в голову все равно не придет.

Александр остановился. Я чуть не врезалась в него.

— А где остановка?

— Где-то поблизости… Может, поднажмем?

— Попробуем!

Мы поднажали. Бежали быстро, как только могли, рискуя сломать ноги, споткнувшись о шпалы или поскользнувшись на коварном щебне. Просто внутреннее чутье не давало расслабиться и направляло движение мышц.

Посадочная платформа виднелась невдалеке. Электричка обогнала нас и приближалась к остановке.

— Успеем?! — выкрикнул Александр.

— Надо попробовать!

Электричка пронзительно свистнула, приближаясь к платформе, и с шумным выдохом остановилась. До последнего вагона оставалось еще достаточно, и мы поднажали еще.

— Сколько она будет стоять?

— Не знаю!

Тяжело дышать…. Мы стали перебегать на правую сторону, потому что двери электропоезда открывались именно с той стороны, и в этот момент Александр споткнулся и растянулся на шпалах, чуть не проехав по ним носом. До последнего вагона было метров двадцать, не больше.

Я подскочила и потянула его за рукав.

— Черт… — пробормотал он.

— Ничего не сломал?! — спросила я.

— Не знаю. Вроде бы все в порядке.

— Поднимайся.

Александр завертел головой.

— Черт…

— Что случилось? — заволновалась я.

— Я выронил пистолет.

— Быстро ищи, поезд сейчас тронется!

Так оно и случилось. Послышался шуршащий звук закрываемых дверей и резкий свист.

— Беги к вагону! — крикнул Александр.

— И что дальше?

— Не знаю.

— Оставь свой ствол, все равно толку от него нет!

Я кинулась к медленно набирающему ход поезду, будто в моих силах было задержать его. Глупо, конечно, но что было делать в данной ситуации?

— Нашел!

Александр бросился за мной следом, а я успела подскочить к дверям, через которые машинисты заходят в свой отсек. Для тех, кто не знает, поясню: электропоезд имеет два электровоза, они же одновременно вагоны для пассажиров, с обеих сторон. Поезд — не трамвай, разворачиваться на кольце он не будет, поэтому, когда он достигает конечной остановки, машинисты переходят в другой конец поезда, и он едет обратно.

Я ухватилась за поручни и вскочила на черные металлические ступени. Я знала об этом трюке, потому что однажды, стоя на платформе вокзала в Тарасове, наблюдала такую сцену: подошла электричка, следующая до дачного массива под названием Сосновка, народ тут же бросился садиться в вагоны и делал это с суетой и жестокостью, напоминающей покупку водки в магазине во времена горбачевского «сухого закона»; последней из входящих была семья из четырех человек, глава семьи «забросил» внутрь жену, детей, дорожную коляску, три огромные сумки и зачем-то отошел от дверей, как вдруг они закрылись, и электропоезд стал отходить от остановки. Мужчина напрасно махал руками, кричал что-то машинисту. Бесполезно. Состав тронулся. Тогда пассажир не растерялся, дождался, когда мимо него проследует последний вагон, и, уцепившись за поручни, встал на ступеньки. Так и поехал. Этот момент я видела своими глазами, ничего не выдумываю, кроме меня, на платформе стояло еще много народа, ставшего свидетелем досадного происшествия. Теперь тот случай сработал на меня — вот что значит жизненный опыт.

Дорожная сумка сползла на локоть левой руки и стала надоедать мне, хлопая по бедру.

Поезд убыстрял ход. Александр бежал изо всех сил, норовя снова пропахать носом по щебенке.

Я стала перемещать сумку с левой руки на правую, что было довольно затруднительно, потому что встречный воздушный поток колыхал ее. Сначала я ухватилась за поручень обеими руками, потом отпустила правую руку, просунула ее сквозь петлю ремня и снова ухватилась за гладкую коричневую поверхность.

Александр сопел, я тянула к нему руку. На мгновение кончики наших пальцев соприкоснулись, но не более того.