— Просьба у меня к вам будет такая, — начал Александр, — завтра в десять ждите меня в районе под названием «Елочки» у дома девяносто, на правой стороне. Фары не включайте, просто ждите меня, и все. Будьте готовы внезапно уехать и ни о чем не спрашивайте. Хорошо?

Я пожала плечами, но, кроме меня, этого никто не заметил. Вот так и началась эта история…

— Сидим смирно, — произнес Александр, не шевеля губами. Прямо чревовещатель. В промежутках между операциями ему надо выступать на сцене с большой куклой.

Мы, словно по команде, отвернулись к окну, за которым мелькали фонари. Проехали уже не одну остановку, и было непонятно, где вообще оказались. Меня взяла досада, что мы сели именно в последний вагон, здесь открывается только одна дверь, да и та уже блокирована.

Боковым зрением я увидела, как менты приближаются к нам.

— Ваши документы, — спросил сержант, обращаясь к Александру, полностью игнорируя меня, будто мое присутствие здесь не ощущалось вовсе.

Тот развел руками.

— Извините, оставил дома. Еду на дачу — зачем мне за городом паспорт.

Милиционеры переглянулись между собой, сержант едва заметно кивнул своему напарнику — мол, это тот, кого мы ищем и наконец нашли.

— Пройдемте с нами, — предложил старший и посмотрел на меня. — Вы едете вместе?

Я замотала головой.

— Просто попутчики. Одной в вагоне ехать страшновато, я и подсела к мужчине.

Рядовой сделал нетерпеливый жест в сторону Александра.

— А в чем дело? — спросил тот. — Если что-нибудь вам нужно, то выясняйте прямо здесь, на месте.

— Поднимайтесь, — повысил голос сержант. — И без разговоров.

Две организации, ФСБ и МВД, всегда не любили друг друга. Только сержант с рядовым не знали, кто перед ними, а Александр знал, и потому его презрение к противнику было сильнее, тем более что вся милиция в Белогорске работала на Дергунова, главного врага моего клиента.

Мы с Александром переглянулись и поняли друг друга с полуслова.

Затем он встал, оправил пиджак — в таком прикиде вряд ли кто-нибудь будет отправляться на дачу — и двинулся к выходу. Милиционеры пошли за ним.

Я тихонько поднялась со своего места и набросилась сзади на раскосенького милиционера, мгновенно свалив его на пол. Тот так и не понял, что произошло.

Александр, услышав шорох позади себя, мгновенно развернулся и нанес удар в живот сержанту. А потом — сверху в голову.

В общем, два бездыханных тела на грязном полу. Мы обезоружили милиционеров, забросили стволы под соседнее сиденье, стараясь не оставлять отпечатков пальцев, забрали только рацию, взяли наручники и приковали обоих к нижней стойке сиденья.

— Может быть, возьмем патроны? — предложила я. Связываться со стволами было опасно, по-глупому вешать на себя срок — по меньшей мере, неразумно.

— У меня другой калибр, — ответил Александр.

Мы вышли в тамбур. Теперь оставалось дождаться остановку и исчезнуть в темноте.

— Есть предложение, — сказал Александр.

— Какое?

— Давай пройдем пару вагонов вперед и там выйдем.

— Предложение не принято, — я покачала головой.

— Почему?

— Зачем светиться? В других вагонах народ есть наверняка, не нужно им показываться.

Не скажу, чтобы у меня был особый дар предчувствия, но, поступи мы по-другому — тут же вляпались бы в неприятную историю, вернее, продолжение той истории, в которой мы уже были по уши.

Электричка остановилась, двери открылись. Я выглянула и увидела, что возле нашего вагона никого не было. Желающие уехать толпились у средней части состава.

Мы спрыгнули на платформу и огляделись.

— Куда теперь? — то ли себя, то ли меня спросил Александр.

И в этот момент несколько человек, стоявших на платформе и почему-то не совавшихся в пятый или шестой вагоны, направились в нашу сторону. Это были не менты, точно.

— По-моему, надо уходить, и как можно быстрее, — проговорила я.

Хорошо, что мы были у последнего вагона, обогнув который могли исчезнуть на другой стороне в кустах или перелеске, а там попробуй найти нас в темноте.

Точно так мы и хотели поступить. Только отход оказался не таким спокойным, как хотелось. Загремели выстрелы, и засвистели пули, парочка из которых чиркнула по металлической стене вагона, выбив белые искры.

Мы чуть-чуть не успели. В самый последний момент одна пуля проскочила в опасной близости от моей головы, а вот Александру повезло меньше: чья-то свинцовая посланница задела его бедро.