– Девица на свободе?

– Так точно, босс! – хищно оскалился Копылов, у которого Степка находился в подчинении. – Ее и не задерживали.

– А пацан?

– Завтра утром выпускают, если не случится ничего из ряда вон выходящего. То есть его не опознает кто-нибудь в том парне, который покидал квартиру Шелестова в ночь убийства.

– А что, все же кто-то кого-то видел?! – делано изумился Степа, хотя прекрасно знал, что убийца вошел и вышел незамеченным.

Копылов промолчал, стиснув меж пальцев простой карандаш. Швырнуть бы им в Степку! Раньше так бы и сделал. Но то – раньше. Это было еще до того, как Копылов влюбился в его жену.

А он влюбился, черт побери! Да еще как! Он последние дни думать ни о ком другом не мог, кроме как о Светлане. А она не позвонила ни разу. Ни домой, ни на работу, ни на мобильник. И он не звонил. Тысячу раз порывался, но останавливался. Вдруг трубку возьмет Степка??

– Значит, парня выпускаем, – шлепнул кончиками пальцев по краю стола Степа. – А записка?

Копылов съездил по его лицу бешеным взглядом. Тот тут же выставил ладони щитом. И добавил:

– Понял!

Не понял, а вспомнил. Записку, адресованную деду, дед же и уничтожил. И улики теперь, хоть и хлипкой, нет. Одни слова, с которыми в суд не пойдешь.

– Слушай, Саня, – задумчиво проговорил Степка, минут десять рассматривая беспорядочный бег облаков за окном – ветер с утра метался по городу, как ненормальный. – А давай-ка подведем совместные итоги?

– Давай.

Копылову чуть легче сделалось дышать, оттого что Степка назвал его Саней. А то с утра пару раз к его имени отчество приплетал.

– Что у нас есть?..

У них были дед с внуком, которым вдруг, по истечении восьми лет после смерти их дочери и матери, захотелось подробностей. Они являются в отделение полиции, но уходят ни с чем. Звонят отцу Кирилла, узнают кое-какие подробности тех давних лет. И, узнав, они едут на адрес Ильи Шелестова. Фотографа, чьи снимки семь лет назад смогли поставить окончательную точку в деле о самоубийстве женщины.

Они приезжают к Илье, но в квартиру не заходят. Просто наводят справки о нем и уезжают. Той же ночью некто вламывается в квартиру к Илье…

– Ну, или просто заходит без стука, – вежливо поправил его Степка, заставив Копылова скрипнуть зубами.

Кто-то заходит к Илье в дом и убивает находившегося там Сопунова Василия. Попутно переворачивает весь дом в поисках чего? Правильно! В поисках тех самых улик, которые в свое время поставили точку в деле о самоубийстве женщины. Ну или чего-то еще. Бутылки водки, к примеру.

Но вышла промашка! Ильи в доме не оказалось, он попал в больницу. Убитый просто оказался не в том месте не в то время. Но убийца же об этом не знал! Он же не знал Илью в лицо. А все заверения пьяного вдрызг мужика, что он не он и хата не его, в расчет не принимаются.

– Будем считать, что это Кирилл, так? – подвел черту под монологом Копылова Степа.

– Да, будем считать, что он, дождавшись, пока дед уснет, вызвал телефонным звонком свою подружку. Запрос оператору мобильной сети уже послан, ждем подтверждения. Подружка его отвезла на адрес. Подождала. И потом они вместе уехали.

– Что говорит в пользу этой версии? – задал вопрос скорее себе, чем ему, Степа. – Первое: уничтоженная записка, где Кирилл буквально признается в том, что был на месте преступления. Второе: запись с магазинной камеры видеонаблюдения, где подружка Кирилла утюжит колесами проезд во двор и обратно. Третье: Кирилл не знал Илью в лицо, значит, запросто мог перепутать его с Сопуновым. И четвертое, хотя это запросто могло быть первым: он одержим идеей найти убийцу матери. Он не верит в ее самоубийство!

– Не верит, – подтвердил Копылов.

И снова, как много лет назад, его кольнула совестливая мыслишка. А вдруг он что-то сделал не так?! Вдруг это было не самоубийство?

– Вдруг у Ильи было что-то еще, кроме того снимка, на котором Алина стоит с веревкой в руках на пороге сарая? – проговорил он вслух. – Вдруг там было продолжение?!

– Я думал об этом, – кивнул Степа. – Не просто же так интерес к его персоне возрос в последние дни! И эта его сестрица… Светка рассказывала мне, что фотограф в последний свой визит угрожал сестре?

– Будто бы.

Копылов стиснул зубы так, что они должны были бы уже раскрошиться, будь молочными.

Светка! Рассказала! Интересное кино! Что она-то могла знать об этой давней истории?! Гладит рубашки мужу и пускай себе гладит. И в чужие дела не лезет!

Но он проглотил, проглотил это молча. Не порадовал Степу язвительным замечанием.

– А что у нас на сестру?

– А на сестру у нас тоже мотив имеется, Степа. Она вышла замуж за мужа своей покойной подруги сразу, как овдовела. А муж этот был еще и компаньоном в их бизнесе.