Шрифт:
Илья тревожно глянул на часы. Женя сказала, что обернется за полтора часа максимум. Прошло два часа и десять минут, ее все не было. Он улегся на кровать. Закрыл глаза и попытался задремать, чтобы время пошло быстрее.
Она ведь могла заехать в магазин, так? Так! Могло у них во дворе быть много народу? Могло! И возле его двери мог кто-то толкаться. А дверь опломбирована, так просто не войдешь. Надо осторожничать. Вот Женя и задерживается.
Он задремал и пропустил ее возвращение. Очнулся, когда что-то ледяное коснулось его щеки. Сердце тут же замерло и заметалось сумасшедшим стуком.
– А-а-а! – громко закричал он, хватая то, что разбудило его.
Открыл глаза, тут же увидел склонившуюся над ним с тревожной улыбкой Женю.
– Ты чего, Илюша?! Плохо тебе? – Ее ледяная рука, так его напугавшая, легла ему на лоб.
– Нет, все нормально, – он отдышался, присел, подсунув себе под спину подушку. – Нашла?
– Ага. – Ее рука нырнула в вырез черной трикотажной кофточки, порылась в лифчике. Вытащила крохотный пластиковый квадратик. – Оно?
– Да! – Он выхватил, сжал в руке. – Молодец, Женька!
– А что это, Илюша? – Женя встала с края старого диванчика, на котором он задремал.
– Это компромат на одного человека, – произнес Илюша. – И не просто компромат, а бомба!
– Да?
Она скинула босоножки, кофточку, стянула через ноги вниз тесную юбку, оставшись в одном белье, снова полезла на диванчик, тесня Илью к стенке.
– И кого же это способно взорвать, милый?
– Взорвать-то? – Илья, прищурившись, рассматривал флэшку от своей фотокамеры, которую давно пропил. – Много кого, Жень. Может и погон лишить, и репутации, может на нары отправить. Ваське вот, к примеру, это жизни стоило. А сестрицу мою, суку… Ладно, обсудим позже!
– Слышишь, Илюша, – Женя завела его руку себе за спину, заставив расстегнуть лифчик. – А почему Ваське это стоило жизни? Из-за этого квадратика?
– Из-за него, Жень, из-за него, – Илья дотянулся до подоконника, положил флэшку рядом с цветочным горшком, тут же пристроил руки на оголенной Женькиной груди. – Искали ее в моем доме, Женя. Очень искали. Хава сказал, что все вверх дном там перевернули. Даже стену за батареей разворотили. А то, что эта ерунда скотчем к разбитому плафону приклеена, никому и в голову не пришло. Просто над головой у них болталась эта бомбочка, а им и невдомек.
– А кому им-то, Илюша? – Рот Женьки жадно приоткрылся.
– А тому, кто может из-за этой вот ерунды пострадать. Ладно, хватит болтать. Иди лучше поближе, соседка. Ух, и соседка мне досталась!..
Глава 12
– Пацан молчит?
– Молчит, – Копылов уставился в монитор компьютера, лишь бы не смотреть на Степку.
Степка, вернувшийся из отпуска сегодняшним утром, то есть спустя два дня после неприятной встречи в доме Светланы, старательно изображал деловитость и непредвзятость. Он не смотрел мимо Копылова, смотрел прямо ему в глаза. Он не кривил свой красивый рот в ядовитой ухмылке, что раньше за день делал раз по семьдесят. Он открыто улыбался. И вообще разговаривал с Сашей миролюбиво, ровно, как с коллегой. И вот в этом-то и заключалось главное паскудство!
Он разговаривал с ним как с коллегой, а не как с другом. Он не подшучивал, не прикалывался, не язвил. Он, сволочь, был с ним вежливым и словоохотливым, как диктор Центрального телевидения. И из-за этого Копылов не знал, куда себя девать. И мысли тут же всякие гадкие просочились.
А чего это Степа такой весь из себя уравновешенный?! Со Светой помирился?! Наверняка! Той ночью, когда они столкнулись в пивном баре, он взял такси и наверняка поехал к ней – к своей жене, хотя она и считает себя бывшей. И там…
И там состоялось их примирение. Может, Степка проявил настойчивость или даже агрессию. Копылов слышал – бабам это нравится. Ну, когда мужик берет их силой.
Может, Степка перед ней на коленях простоял остаток ночи, вымаливая прощение и обещая больше не пить ни грамма. Он и не пил, похоже, эти два дня. Морда гладкая, свежая. Никаких мешков под глазами. Гладко выбрит, одежда аккуратно выглажена. Светой?!
– Вообще молчит или как-то объясняет? – настаивал Степка, уставившись на Копылова ясными глазами.
– А что он может объяснить, Степа?! Его камера наружного наблюдения не зафиксировала. Зафиксировала передвижение машины его подружки.
– А подружка тоже молчит?
– А подружка твердит, что во двор заехала пописать!
– Здорово! Не придерешься!
Степа широко и белозубо улыбнулся, за что Копылову тут же захотелось съездить ему по этим самым белым зубам.
– Точно так! К тому же вчера, пока ты наглаживался на работу, – не выдержал, поддел его Копылов, – сюда нагрянули ее папа с мамой сразу с двумя адвокатами, которые мне тут полдня мозг выносили. Я целую лекцию выслушал о нарушении прав человека! И честно, почувствовал себя таким идиотом в кругу высокообразованных людей, что…