— А он, то есть Карлуша, тут? — Алексей робко кивнул на пустое плечо.

— Тут, конечно, тут, — Гертруда неторопливо пригубила сбитня. — Куда ему от меня деться. И спутник ваш тут. Ничего, понемногу освоитесь. Кстати, на самом деле поворот можно и не делать, от вас требуется всего лишь небольшое усилие воли. Он необходим только на первых порах, как зримое воплощение ваших намерений. Упражнение для новичков, если хотите. Впрочем, чего греха таить. Иногда я тоже прибегаю к нему, когда требуется сразу уйти далеко в навь. Очень полезно порой взглянуть на мир живых со стороны, столько всего открывается нового и неожиданного. Из нави я и разглядела вас и вашего спутника. Как и нурманов, впрочем. И то губительное для вас колдовство, которого вы, видимо, каким-то наитием сумели избежать.

— Кх… какое колдовство? — упавшим голосом поинтересовался Алексей, уже не зная, чему и верить.

За какую-то минуту мир очередной раз перевернулся с ног на голову.

— Какое?

Гертруда тяжело вздохнула.

— А та омерзительная лошадиная голова, помните? Бедное животное… Наговор на ней был, и смертельный наговор. Явно женская рука. Пожалуй, равная мне по силе. Если бы вы подошли к ней достаточно близко, переступили или, упаси боже, хоть как-то прикоснулись, судьба ваша была бы ужасна. Сказать по правде, мне потребовалось много усилий, чтобы раскусить злой замысел. Может, это звучит и невероятно, но кто-то знал про ваше сюда пришествие и вручил оберег нурманам. Так что фортуна пока вам явно благоволит, — ободряюще улыбнулась, — вы уж постарайтесь её не разочаровывать.

Алексей задумчиво потёр виски.

— Постараюсь… То-то он ещё той штуковиной так махал, — невидяще уставился в пространство. — Я тогда подумал, может, флаг какой-то… Не, никакого наития… Я просто её обошёл, уж больно противной она показалась…

Гертруда уклончиво пожала плечами.

— Ну, просто это было или непросто, думаю, теперь мы уже никогда не узнаем. Главное, что всё благополучно разрешилось для вас, для моей бедной подопечной и для жителей деревни. Правда, надо заметить, не для всех, к сожалению…

Алексей понуро уставился в стол. Призрачный образ Чеширской рыси упорно стоял перед глазами. Хотелось найти хоть какое-то разумное объяснение, но кроме как внушённой галлюцинации ничего похожего на ум не приходило.

Украдкой покосившись в угол, тихо поинтересовался:

— Скажите, а Филиска, она тоже умеет видеть это?

— Не совсем, — охотно отозвалась Гертруда. — Пока скорее чувствует присутствие неких сущностей. Словно тень. Как выяснилось, у неё в роду была прабабка колдунья, видимо, это умение и передалось по наследству. Я лишь бережно раздуваю тлеющий огонёк. Кстати, не подумайте, что это мистическое чувство присуще лишь так называемым колдунам. Навь осязают животные и птицы, и, как это ни странно, в коей-то мере и самые обычные люди. Заранее простите, возможно, я сейчас затрону ваши чувства, но буду откровенна. Иногда горькие пьяницы, или люди, потерявшие рассудок, или же просто при смерти, тоже ненадолго переходят в навь, хотя и сами не осознают этого. Да и просто творческие люди, наконец. Не знаю, знакомы ли вам литературные труды Данте Алигьери… брр, — зябко поёжилась, — но порою я думаю, что ему, да и многим другим талантливым личностям тоже доводилось видеть сокрытое… «Божественная комедия». Читали?

— Нет, — смутился Алексей. — Только слышал. Краем уха.

— Жаль, — вздохнула Гертруда. — Прошедшие два столетия дают себя знать. Видимо, старая классика быстро забылась. На самом деле, потрясающее произведение. Порою даже не верится, что оно ещё только будет написано… Впрочем, довольно рассуждать о вещах туманных. Давайте вернёмся к делам насущным. И как вы теперь намерены устроить свою дальнейшую жизнь? — пытливо взглянула в глаза.

Алексей потупился и уныло пожал плечами.

— Не знаю. Столько всего произошло…

Главный вопрос, который весь день исподволь гнал в подсознание, наконец взял верх. Действительность навалилась всей своей тяжестью. А ведь и правда, как теперь жить, что делать. Радужные планы, вся жизнь впереди — и всё всмятку. Почему… За что… Чёртова рысь!

— Понимаю ваше смятение и глубоко вам сочувствую. Позвольте дать небольшой совет. Не торопитесь. Если вас это не смущает, поживите пока у меня. Освойтесь, окрепните. Я преподам вам кое-какие важные уроки, а там уже и решите, что делать дальше. Насколько я поняла, вы студент-медик, и ваше умение очень может, здесь пригодиться.

— Умение? — Алексей криво усмехнулся. — Считайте, что его и нет. Без инструментов, без фармацевтики, без современных средств диагностики, ну то есть вещиц наподобие этой, — в запальчивости крутанул смартфон, — я никто. У нас там совершенно иной уровень жизни и техники, понимаете? Да я здесь просто младенец!

— Ай-ай-ай, — Гертруда укоризненно покачала головой. — Я вижу самую настоящую панику. Выше голову, Алексей! Не знаю, утешит ли вас, но только представьте себе на миг, каково было юной и хрупкой девушке, попавшей в новый, неизвестный мир? И тем не менее я смогла выжить и вполне обустроить свою жизнь, — тяжело вздохнула. — Правда, самое дорогое для меня пришлось потерять… Ладно, полно, посчитаем это минуткой общей простительной слабости. Итак, как вам мой совет? Согласны?

Алексей слабо пожал плечами.

— Конечно, согласен. Только вот всё равно как-то неудобно. Стесню вас. Да и вообще…

Гертруда улыбнулась.

— Не тревожьтесь понапрасну. Нисколько не стесните, места в избушке ещё довольно изрядно… И всё же, сколь разительно упростился русский язык за два века. Иносказания, междометия, недосказанности, и тем не менее я вас как-то прекрасно понимаю. Удивительно.

— Ну на самом деле не так уж и поменялся, — оживился Алексей. — Просто я не самый удачный пример. Как говорит мой отец, это всё дурное влияние телевидения… Пардон, — заметил недоумение в глазах и кивнул на смартфон, — ну, похожая на эту штука, только сильно побольше. Показывает что-то вроде театра.