Мама на мгновение помрачнела и еще раз провела рукой по листочкам саженца, после чего вздохнула, покачав головой.

– Главным образом из-за этой ржавчины я периодически тщательнейшим образом осматриваю все новые саженцы в «Кофейном рае». Не дай бог! Как говорится, доверяй, но проверяй. Пока вроде бы все чистенько. И, кстати сказать, с почвой у нас все тип-топ, потому как мы держим за плантацией небольшую молочную ферму: всего восемь коров, пара бычков и парочка коз. Вот их драгоценным навозом мы удобряем почву на кофейных плантациях. Отсюда – неплохая урожайность.

Она не без гордости тряхнула головой и тут же посмотрела на меня с улыбкой.

– Интересно, а ты обратил внимание, что кофейные деревца растут у нас в тени банановых пальм? Это тоже работает на урожай: пальмы своей густой листвой спасают кофе от лучей палящего солнца. Потому и прибыль кофе дает нам неплохую – не бедствуем.

– Рад за вас. – Я, непринужденно сцепив руки за спиной, последовал за мамой, которая подошла к столику с садовым инвентарем и сняла с рук перчатки. – Между прочим, у меня к тебе самый простой вопрос: скажи, а лично ты не знаешь двоюродного внука лебона Акиды, который трудится на вашей ферме и у которого Акида в настоящее время гостит?

Мама резко развернулась ко мне, многозначительно скрестив на груди руки и прищурившись.

– Ага! А я-то думаю: и чего это сынок пришел ко мне, выслушал мою лекцию о кофе, заинтересовался моими чисто ботаническими проблемами? Увы, все до смешного просто: детектив-любитель Ален Муар-Петрухин просто выбирал удобный момент, чтобы задать свой вопрос…

Она подняла обе руки, с добродушной улыбкой заставив меня воздержаться от сбивчивых объяснений.

– Все нормально, у меня к тебе ни грамма претензий. Просто я начала понемногу терять сноровку: раньше, в твоей далекой юности, ты только появлялся передо мной, а я уже знала, зачем ты пришел.

Она мимолетно нахмурилась.

– Итак, ты жаждешь переговорить с Акидой? Ради бога, я-то сделаю все от меня зависящее, чтобы вас свести, но сомневаюсь, что беседа с хитрющим лебоном что-то тебе даст. Мне приходилось пару раз с ним общаться – чисто как с соседом. Уверяю тебя: этот хитрец говорит лишь то, что хочет, и просто-напросто запирает рот на замок, если вопрос его хоть в чем-то не устраивает. Кстати сказать, как доложили мне надежные источники, сегодня комиссар с ним уже побеседовал, сразу после нас. Так называемый допрос длился не более пятнадцати минут, и единственное, что услышал комиссар от Акиды в ответ на все свои вопросы, была фраза, произнесенная замогильным голосом: «Предателей убила богиня Луны». Вот и все! Уверена: теперь Акида будет пугать всех местью своих богов до умопомрачения.

Признаюсь: мамин бурный монолог заставил меня улыбнуться. Как много интереснейшей информации можно получить, запросто поболтав с кумушками из местных! А вот перед полицейским каждый предпочитает держать рот на замке – целее будешь.

Мама, точно подслушав примерный ход моих мыслей, только усмехнулась, на всякий пожарный погрозила мне пальчиком и, развернувшись, направилась на выход, махнув мне рукой, проговорив торжественно:

– Следуй за мной! Я отведу тебя к грозному Акиде.

Мы вышли из оранжереи, обошли ее и почти сразу оказались у извилистой дороги, в самом конце которой виднелись пестрые кубики крошечных домиков; было видно, как на лужайке, чуть в стороне от жилья, под присмотром старика, мирно смолившего трубку, на зеленом пастбище паслось стадо довольно тощих буйволов.

– Видишь? – Мама протянула руку в ту сторону. – Это и есть поселение наших работников. Раньше на том же самом месте красовались этакие палатки, а теперь, сам видишь – маленькие, но домики, настоящие, в них есть кухоньки и по паре комнат. Плоды цивилизации! Идем.

Мы неторопливо направились по земляной дороге практически красноватого оттенка, что дало мне лишний повод восхититься удивительными красками местных пейзажей. Что ни говори, странно, что в столь колоритной стране Африки каждый второй не рождается великим художником!

То, что мама назвала поселением, на самом деле оказалось миниатюрной территорией, аккуратно огражденной деревянными кольями и в этот час почти безлюдной: не считая играющих в футбол мальчишек на зеленой площадке, нам встретились только две улыбчивые женщины, замотанные в яркие клетчатые тоги, которые на вопрос мамы на непонятном для меня, грешного, языке (как позже выяснилось, на суахили) сообщили ей некие сведения, которые мама тут же поспешила передать мне.

Как выяснилось, почти все население мини-поселка, пользуясь трагическими событиями на ферме, отправилось на рынок в Арушу – торговать кокосами и бананами, а заодно выпустить все бурные эмоции, обсуждая с народом последние жуткие истории с трупами. Между тем, на мое счастье, нужный мне Акида до сих пор находился здесь – отдыхал после переговоров с комиссаром. Мы поблагодарили милых дам за полезную информацию и под их жизнерадостный смех последовали к домику в самом дальнем конце улочки.

Нам повезло: наш лебон восседал на низенькой скамеечке перед домиком. Что ни говори, а этот старик по жизни не делал ничего, как простые смертные. Если другие куда-то просто шагают, то он – шествует, простой люд просто ест, а он – вкушает, и если простые смертные просто сидят на лавке да пялятся по сторонам, то наш Акида именно восседал, орлиным взором наблюдая за нашим приближением.

При всем при том могу поспорить на что угодно: старик изо всех сил сдерживал нетерпение, дожидаясь, когда же наконец мы к нему подойдем. Он напряженно сжимал черной рукой свой деревянный посох и облегченно вздохнул, как только прозвучало мамино обращение к нему: