— Как это?

— Птица или зверь скорее ощущают присутствие того, кто пришел из другого мира, скорее, чем даже те, кто обладает Силой. И те, кто подобен людям из Горма, обнаружат против себя и птиц, и зверей. Так соколы Соколиного Гнезда служат своим хозяевам вдвойне и обеспечивают безопасность гор.

Но еще до конца дня Симону удалось узнать, что хваленная безопасность границ не более прочна, чем хрупкое птичье тело. Они осмотрели добычу и Симон велел отложить в сторону то, что было предназначено для Соколиного Гнезда, когда услышал крик часового и ответ фальконера. Радуясь возможности отправить сокольничим их долю и тем самым освободить людей, Симон выехал вперед.

Всадник не последовал обычаю. Его птичий шлем был закрыт, как будто он находился среди врагов. И не только это заставило Симона остановиться. Люди его отряда встревожились, собираясь в круг. Симон тоже почувствовал зарождающееся подозрение.

Он подъехал к молчаливому всаднику и, не вступая в разговор, схватил его за оружейный пояс. Он испытал легкое удивление: сокол, сидевший на луке седла, не поднялся на своего хозяина. Симон захватил фальконера врасплох и тот даже не успел выхватить оружие. Но он быстро пришел в себя, всем телом навалился на Симона, увлекая его на землю, где одетые в металл рукавицы потянулись к горлу Симона.

Это было подобно борьбе со стальной машиной, и Симон уже через несколько секунд знал, что пытается совершить невозможное: справиться голыми руками с тем, что находилось под личиной фальконера, невозможно. Но он был не один: другие руки схватили его противника, прижали его к земле, хотя незнакомец яростно отбивался.

Симон, потирая руки, встал на колени.

— Снимите с него шлем! — Ингвальд занялся ремешками шлема и с трудом распутал их.

Они собрались вокруг прижатого к земле незнакомца, который не прекращал сопротивления. У фальконеров были некоторые врожденные черты: рыжеватые волосы и желто-карие глаза, как и у их пернатых слуг. Внешне пленник был настоящим фальконером. Но Симон и все остальные, собравшиеся на поляне, знали, что он не подлинный житель горной страны.

— Крепко свяжите его, — сказал Симон. — Я думаю, Ингвальд, мы нашли то, что искали. — Он подошел к лошади, которая принесла псевдофальконера в их лагерь. Шкура животного блестела от пота, клочья пены свисали с удил: лошадь, должно быть, выдержала изнурительную гонку. Глаза у нее были дикие. Но когда Симон потянулся к узде, она не сделала попытки бежать и стояла с опущенной головой: крупная дрожь пробежала по всему ее телу.

Сокол оставался спокойным, не взмахивал крыльями, не нацеливался на Симона клювом. Симон снял птицу с насеста и в ту же минуту понял, что держит не живое существо.

Держа птицу в руке, он обернулся к Ингвальду.

— Ингвальд, отправьте Латора и Карна, — он назвал двух лучших разведчиков своего отряда, — пусть едут в Соколиное Гнездо. Мы должны знать, как далеко проникла зараза. Если они увидят, что там все нормально, то пусть предупредят. А в доказательство пусть возьмут вот это, — он наклонился и подобрал птичий шлем. — Я думаю, это подлинная работа фальконеров, — он подошел к связанному человеку, на этот раз лежавшего неподвижно, но глядевшего на него с бешеной ненавистью. — Но я не могу поверить в то, что это один из них.

— А его мы с собой не возьмем? — спросил Карн, — или птицу?

— Нет, их пока нужно держать в безопасности.

— Пещера у водопада, капитан, — это заговорил Уолдис, юноша из дома Ингвальда, ушедший в горы вместе с хозяином. — Один часовой у входа может стеречь его, и никто кроме нас не будет знать.

— Хорошо. Присмотрите за этим, Ингвальд.

— А вы капитан?

— Я хочу посмотреть на его след. Возможно, он прибыл из горного Гнезда. Если это так, то чем быстрее мы узнаем, тем лучше.

— Я так не думаю, капитан. Если даже он из Гнезда, то приехал не прямым путем. Мы находимся к западу от крепости, а он появился со стороны моря. Санту, — обратился он к одному из тех, кто связывал пленника, — займите пост на этой тропе и пришлите к нам Калуфа, который первым окликнул его.

Симон надел седло на свою лошадь и добавил лишнюю сумку с продуктами. Сверху он положил поддельного сокола. Пока он не мог сказать, было ли это еще одно летающее устройство. Он закончил собираться, когда подбежал Калуф.

— Вы уверены, что он подъехал с запада? — спросил у него Симон.

— Поклянусь в этом на камне Энгиса, если хотите, капитан. Сокольничьи не держатся у моря, хотя временами служат моряками. Я не знал, что они патрулируют морской берег. Но он появился как раз между двумя скалами, откуда дорога ведет к той бухточке, которую мы обнаружили пять дней назад. А двигался он так, словно хорошо знал дорогу.

Симон встревожился. Бухточка — их недавнее открытие — давала надежду на установление лучших связей с севером. Здесь не было рифов и мелей, которые сопровождали береговую линию, и Симон собирался использовать здесь небольшие суда, переправляя на север беглецов и привозя взамен продовольствие и оружие для охраны границы. Если бухточка в руках врага, он должен знать об этом немедленно.