Лежа на боку, она смотрела перед собой, на широкий Юкон [43] , и ждала. Небо за горами, стоявшими по другую сторону берега, было темным и затянутым дымом невидимого лесного пожара. Сквозь тучи дыма едва-едва проглядывало послеполуденное солнце, которое бросало на землю слабый свет и столь же слабые тени. Кругом, до самого горизонта, природа была девственной – темные воды, высокие скалы, в расщелинах которых держался вечный лед, и поросшие соснами берега.

Все было тихо, и ничто не указывало на близкое присутствие человека. Безграничное пространство словно погрузилось в небытие и было окутано непроглядной вечной тайной.

Может быть, именно природа вызвала нервное волнение Сейзер. Во всяком случае, она сидела очень беспокойно, то и дело меняла место и положение, глядела то вверх, то вниз и сосредоточенно рассматривала мрачные берега реки.

Так прошло около часу. Лодочники ставили палатку на берегу, а Пьер оставался возле Сейзер.

– А вот и он! – воскликнул наконец Пьер Фонтэн, пристально вглядываясь по направлению верхней части острова.

Вниз по течению скользила лодка. На корме можно было различить мужскую фигуру, а на носу – женскую. Обе фигуры ритмично покачивались в такт веслам.

Сейзер не замечала женщины до тех самых пор, пока лодка не подошла близко к берегу, и только тогда ее внимание привлекла необыкновенная и своеобразная красота женского лица. Куртка из оленьей шкуры, расшитая бисером и плотно облегающая тело, подчеркивала прекрасные, словно точеные линии тела. Шелковый, яркий и кокетливо повязанный платок на голове едва прикрывал тяжелую массу иссиня-черных волос.

Сейзер не могла оторвать взгляда от чудесного лица, которое, казалось, было отлито из бронзированной меди.

Из-под красивой линии бровей, открыто и слегка кося, смотрели зоркие, черные, большие глаза; щеки были несколько бледны и худы, но не болезненного оттенка; правильный рот и нежные тонкие губы говорили о силе и мягкости. Лицо отражало признаки древнего монгольского типа, словно после долгих веков скитания вернулись первоначальные расовые отличия. Это впечатление подчеркивали красивый орлиный нос с тонкими изящными ноздрями и общее характерное выражение орлиной мятежности, которой дышало все ее существо. Очевидно, она была индианкой, но тип этот был доведен до совершенства. Краснокожие могут гордиться тем, что среди них порой появляются образцы несравненной красоты.

Женщина гребла так же глубоко и сильно, как и мужчина, она помогла направить лодку против течения и причалить к берегу. Спустя минуту она уже стояла на берегу и при помощи веревки вытащила из лодки четверть недавно убитого оленя. Вскоре к ней присоединился мужчина, и они общими усилиями подняли челнок на берег. Их с радостным визгом окружили собаки, и в тот момент, когда девушка возилась с собаками, мужчина увидел поднявшуюся со шкур Карину Сейзер. Он стал протирать глаза, словно не доверяя им.

– Карина! – воскликнул он очень просто, тотчас же подошел к ней и протянул руку. – Господи, я не верю своим глазам. Может быть, мне все это снится? Как-то раз меня весною ослепил снег, и я на некоторое время потерял зрение. Со мною это бывало несколько раз.

Карина Сейзер побледнела, и сердце ее болезненно сжалось. Она могла ожидать чего угодно, только не холодного тона и всего лишь протянутой руки. Однако она овладела собой и сердечно ответила на рукопожатие.

– Помните, Дэвид… Ведь я часто угрожала вам тем, что вот возьму и приеду к вам.

– Только перед самым-то приездом вы не написали ни слова. – Он рассмеялся и взглянул на индианку, которая в эту минуту входила в хижину.

– Я вполне понимаю вас, Дэвид… Очень может быть, что на вашем месте я поступила бы точно так же.

– Прежде всего пойдем и что-нибудь перекусим, – сказал он весело, не обращая внимания на интонацию Сейзер. – Вероятно, вы порядком устали. Какой дорогой вы ехали сюда? Вверх по реке? Значит, вы зимовали в Доусоне? Или, может быть, вы воспользовались последним санным путем? Это ваши? – И он указал на проводников, устроившихся у костра.

Затем он открыл дверь и предложил Карине войти в дом.

– В прошлом году я отправился из Серкл-Сити вверх по реке, – продолжал он. – Пришлось идти по льду, и я временно поселился здесь. Я думаю пока что заняться изысканием на Гендерсон-Крик. А если не удастся, пойду вверх по берегу Стьюарт.

– А вы, знаете, не очень изменились, – сказала она, стараясь перевести разговор на личные темы.

– Да, я, пожалуй, немного исхудал, но зато у меня окрепли мускулы. Вы это хотели сказать?