Мария улыбалась, крепко держась за гриву Чокколато.

Шагая рядом, Габриель вновь стал думать о том, что его жизнь, останься он в приюте, вряд ли сложилась бы так благополучно. И все потому, что Грейс и Ричард открыли ему двери своего дома и свои сердца.

Тьма, поселившаяся внутри, лишь временно отступила. Но Габриель был благодарен проблеску надежды. Он мысленно поклялся разделить свою надежду с другими. Как – он пока не знал.

Джулия изумленно наблюдала за мужем. У нее на душе стало теплее. Удивительно было видеть, как этот высокий обаятельный мужчина терпеливо объясняет детям, почему он не Супермен. Не менее удивительно было катание маленькой итальянки на пони.

До сегодняшнего дня Джулия почти не знала, как Габриель общается с детьми. На работу в итальянский детский дом он всегда ходил один. Правда, она видела его с Куинном на руках, но всего пару раз.

Сейчас, глядя, с каким вниманием и заботой он ходит рядом с пони, придерживая Марию и что-то рассказывая ей, Джулия замирала от сладкой боли в сердце.

Она видела профессора в разных состояниях. Иные ее просто пугали. Порой он бывал холоден и высокомерен. Она до сих пор с содроганием вспоминала ту ночь в Умбрии, когда он курил на балконе. Но сейчас, видя, с какой нежностью он возится с чужими детьми, она представляла, каким отцом станет Габриель, когда у них появится свой ребенок. Он будет ерошить волосы сына и рассказывать тому о Супермене. А дочку он будет носить на руках и лелеять, как принцессу.

Видя Габриеля улыбающимся и разговаривающим с молчаливой девочкой, Джулия вспомнила слова Тэмми. Жена Скотта была права: у хорошего мужчины дети проявляют его лучшие стороны.

Джулии отчаянно захотелось подарить Габриелю такую возможность.

Но не завтра.

В конце их такого длинного и наполненного событиями дня супруги Эмерсон уселись на террасе своего любимого номера в отеле «Гэллери хотел арт». Терраса и сам номер были памятны для них. В этом номере Джулия подарила Габриелю свою девственность. Сюда же он вернулся потом, когда испугался, что привычки прошлого снова могут затянуть его в трясину.

Габриель лежал на диванчике, заложив руки за голову, и смотрел на звездное небо. Джулия сидела рядом со стаканом «Сан-Пеллегрино».

– Ты могла бы и вина выпить.

– Мне достаточно минеральный воды, мистер Супермен.

Габриель скривил губы:

– Интересный разговор. Знаешь, меня в жизни называли по-разному. Но еще никто не называл Суперменом.

Пальцы Джулии скользнули по его руке.

– Просто никому не хватило смелости это сделать. Знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Я бы не возражала, если бы днем ты был обаятельным, но слегка занудным профессором, а ночью превращался бы в Стального Человека.

– Что такого я сказал, чтобы называть меня занудой? – Габриель поймал ее руку и притянул Джулию к себе. Боясь расплескать воду, она поставила стакан на пол. – А кое-что из репертуара Стального Человека я могу показать тебе этой же ночью, – добавил он, прижимаясь носом к ее носу.

– Ловлю тебя на слове, – прошептала Джулия.

– Раньше мне и в голову не приходило сравнить тебя с Лоис Лейн. Но сходство есть, причем впечатляющее.

Джулия закатила глаза к небу:

– Я столько лет думала, что ты любишь Беатриче, а оказывается, ты любил Лоис Лейн. Придется мне сменить жанр.

– Ни в коем случае. Но маленькая ролевая игра может быть очень интересной. Вы не находите, мисс Лейн?

– Дождемся Хеллоуина, тогда и нарядимся соответствующим образом.

Габриель коснулся ее подбородка:

– Нам незачем ждать Хеллоуина.

Сказано это было таким тоном, что Джулию пробрала дрожь.

– Что ж, горю нетерпением. Кстати, тебе понравился сегодняшний праздник?

– Очень. – Габриель разжал руки и снова стал глядеть на звезды.

Джулия вздохнула, взяла стакан и сделала несколько глотков, обдумывая, как повернуть разговор в нужное русло.

– Сегодня что-то произошло, правда?

– Да, – согласился Габриель.

Джулия ждала его дальнейших слов, но он молчал. Она поставила недопитый стакан на стол.

– Ты хочешь поговорить об этом? – спросила она.

Габриель покачал головой. Джулия сникла:

– Список тем, которые ты не хочешь со мной обсуждать, становится все длиннее.

– Я молчу не из желания сделать тебе больно.

– А получается, что делаешь, – вздохнула она, не в силах сдержать отчаяние. – Как я могу быть твоей половинкой, если ты избегаешь разговоров со мной?

– Джулианна, я обязательно поговорю с тобой. Обещаю, я не предприму никаких шагов без предварительного обсуждения с тобой. Мне просто нужно… кое в чем разобраться самому.