Они так и поступили. Однако Шерон все равно не успела. Оставалось несколько шагов до лестницы, когда ее догнала волна. Мощное ледяное течение, точно кнут, ударило под лодыжки, сбило с ног, окунуло с головой и, ликуя, потащило за собой, в море. Но указывающая не собиралась сдаваться – несколькими сильными гребками она рванулась к постаменту, оказавшемуся у нее на пути. Вцепилась окоченевшими, побелевшими пальцами в шершавый камень, едва не сломав ногти. Торопящееся назад море попыталось ее оторвать, и у него бы это получилось, если бы не Тэо. Акробат не мешкая прыгнул на помощь, схватил за тонкое запястье, а спустя еще мгновение вода уже ослабела, начала уходить…

– Рыба полосатая! Вы целы?

Шерон кивнула, стуча зубами от холода. Мокрая одежда липла к телу, забирая последнее тепло.

– А если целы, то бегите наверх, и быстро! Вам надо хоть как-то согреться, – предложила сойка.

…Высокая терраса заросла кустами дикой ежевики. Указывающая, все еще чувствуя во рту горечь морской воды, дрожала и пыталась отдышаться. Она разожгла белое пламя на камнях и теперь вместе с акробатом пыталась хоть немного просушить одежду. Сойка села в стороне, на узкой ступени, глядя вниз, на то и дело оказывающиеся в воде кварталы.

За небольшой рощей, голой и пустой, в которой, словно кости, белели статуи людей, имен которых давно никто не помнил, располагался дворец. Часть здания превратилась в руины, часть нависала над пропастью, в любой момент грозя рухнуть в пучину, но левое крыло, снежно-белое, с острыми черными шпилями, похожими на перья, уцелела.

– Это здесь? – на всякий случай уточнила Лавиани, наблюдая за лицом указывающей.

Та потянула с ответом, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Возможно, – наконец сказала она. – Сейчас я не могу спросить у своих проводников. Кости молчат. Но думаю – мы пришли.

Лавиани недовольно поджала губы, но от комментариев воздержалась. Все равно других вариантов у них не было.

Спутники миновали рощу, где клочья тумана висели на ветвях, словно рваные лоскуты савана. Вокруг вся земля заросла цветами. Их совсем не смущал холод и начало осени. Мелкие, похожие на лилии с нежно-розовыми лепестками и угольно-черными тычинками, на которых не было пыльцы. Пружина наклонился над ними, понюхал и не ощутил никакого запаха.

– Никогда таких не видел, – сказал он.

– Я тоже, – произнесла девушка.

– Незабудка Рубежа, – откликнулась Лавиани. – Так их там называют. Видела ее в полях Лоскутного королевства. Не думала, что она растет где-то еще.

Дворец навис над путешественниками, и Тэо, посмотрев на черные, черные провалы окон, на сорванные с петель темно-зеленые бронзовые створки, которые, упав, разворотили облицовочный камень, негромко сказал:

– Точно на заброшенное кладбище входим.

– Ты ожидал чего-то иного? – фыркнула Лавиани. – Впрочем, о чем я? Конечно ожидал. И признаться, я тоже. Но не скажу, что разочарована. Это куда лучше, чем попасть на погост с поднявшимися покойниками.

Шерон, вооружившись стилосом, первой прошла через входную арку в помещение и остановилась, сделав лишь несколько шагов от порога.

Зал был таким большим, что его дальняя стена терялась в царящем здесь полумраке.

– Волшебники неплохо порезвились. – Голос Лавиани, вставшей рядом с девушкой, показался указывающей глухим и безжизненным.

Сойка была права. Это место знавало лучшие дни. Остовы позеленевших бронзовых люстр лежали на разбитых мраморных плитах, вокруг был рассыпан горный хрусталь, раньше сверкавший на потолке. Лестница, ведущая наверх, превратилась в груду камней, перегородивших галерею – единственную дорогу из этого помещения в правую часть крыла.

Лавиани внесла предложение:

– Я проверю дальнюю часть зала, есть ли там выход. А вы посмотрите за теми колоннами.

– Это глупо. – Тэо побледнел от терзавшей его боли, ставшей почти невыносимой. – Нам надо держаться вместе.

– Мы и так держимся вместе уже тьма знает сколько времени. От того, что я сделаю от вас два шага, ничего не случится. Если встречу чудовище, то побегу к вам быстрее молнии.

Не дожидаясь их согласия, она отвернулась и быстрым шагом пошла вдоль стены с выбитыми окнами. Шерон хотела ее остановить, но Пружина положил руку на плечо девушки:

– Не стоит. Она упрямая. Быстрее проверить. И потом догоним ее.

Лавиани услышала его слова, но лишь усмехнулась про себя. Ей следовало побыть одной – долгое соседство с акробатом выводило из себя. Сойка держала под контролем свои чувства, они стали слабее, но никуда не делись. Ей так же, как и прежде, временами хотелось лишь одного – убить его. Заставить перестать дышать, остановить сердце, сделать все, чтобы такой, как Тэо, не был не только рядом с ней, но и вообще не существовал в мире.