Сквозь расплывчатый розовый мир, наполненный болью игл, жалящих ее кожу, точно осиные атаки. Не обращая внимания на когтистые пальцы, терзающие волосы, которые, казалось, еще чуть-чуть, и оторвут ей скальп.

Сойка рассчитала все идеально.

Чудовищный скелет завершил шаг, начал медленно поднимать правую ногу, опираясь на левую. Лавиани, за секунду до этого взвившись в воздух и размахнувшись металлическим щитом, ударила им одновременно с пламенем указывающей, вложив в это силу еще одной бабочки.

Ребром баклера она ткнула под углом в малую берцовую кость в тот миг, когда в его колено врезалась мощь магии Шерон. Скелет пошатнулся, и его стопа поехала по наклонной поверхности опрокинутой башни.

Пользуясь моментом, сойка еще дважды нанесла удары. Она не надеялась перебить серебряный прут толщиной в три ее руки, но не давала противнику восстановить равновесие.

Внезапно, как это всегда и бывало, пальцы на ее волосах разжались, иглы исчезли, а мир вновь окрасился серыми, блеклыми красками реальности. Появились звуки и ветер, и она, все еще сжимая изрядно помятый кулачный щит в руке, отскочила назад. Голиб мгновение балансировал на краю пропасти, а затем беззвучно рухнул вниз.

В прожорливое бурное море.

Голоса он слышал сквозь вязкий гул. Те искажались, двоились, троились, изменялись до неузнаваемости, и слова теряли смысл. Смущали его своей странностью, как смущает эхо напуганного путника, застигнутого врасплох ночью на забытой всеми дороге.

Тэо с трудом поднял тяжелые веки и увидел нависающего над ним гиганта с топором. Все его мраморное тело было серым, растрескавшимся, и статуя, под которой лежал акробат, грозила рухнуть в любой момент.

– Добро пожаловать в мир живых, циркач, – совершенно неприветливо прозвучал голос Лавиани. В ее холодных глазах затаилась настороженность и опаска.

– Что случилось? – Он аккуратно попытался принять сидячее положение, и ей пришлось отступить на шаг. – И что у тебя с лицом?

– О?! Ты заметил?! Как здорово! – Сойка была полна ядовитой иронии.

– Прекрати, он не умышленно, – устало попросила Шерон откуда-то сбоку.

– Конечно же не умышленно. Если бы он такое специально сделал, я бы уже свернула ему шею. Это, мальчик, твоя работа. – Лавиани ткнула на опухшую скулу, где в скором времени должен был появиться синяк взамен почти исчезнувшего, доставшегося ей от шаутта. – Как только ты очутился в городе, то взбесился. Наверное, не терпится стать пустым. Пришлось тебя успокоить, чтобы ты не натворил глупостей.

– Эй. Прости. Я не хотел. Сейчас со мной все нормально, и я не собираюсь…

– Уверена, тогда ты тоже не собирался. Просто что-то нашло, и вот ты уже не тот, кого мы знаем. Наверное, все же правильно, что ты не носишь при себе острых вещей. Пока тебя догонишь и усмиришь, сто потов сойдет.

– Я убегал?

– Если так можно назвать твои обезьяньи кувырки.

Тэо видел, как она зла, и нащупал под волосами, у затылка, шишку.

– Камнем в меня кинула?

– Ну, раз ты соображаешь, значит, с головой все в порядке. А то наша указывающая мне едва печень не съела, опасаясь за твое здоровье. Сиди! Дай посмотрю.

Она приложила ладонь к его виску, на несколько мгновений прикрыв глаза.

– Все нормально. Череп цел, никаких внутренних кровотечений. Кружится?

– Нет.

– Нет? А должна бы. Ну, значит, все хорошо. Вот видишь, девочка. А ты нервничала.

Шерон посмотрела на Лавиани с осуждением:

– А если бы ты убила его?

– А если бы он убил нас? – резонно возразила та. – Слушайте. Я понимаю, что вы еще дети и наивности в вас по самые уши. Но все довольно серьезно. У тебя метка, мальчик. Метка той стороны. И ты, скорее всего, не избежишь участи стать пустым. А что натворишь после этого – я и думать не хочу. Пока мы вместе в одной упряжке и мне некуда от вас деться, приходится терпеть это. Но не собираюсь забывать, что в любой момент ты можешь сойти с ума. Стать чудовищем, которое, возможно, обладает магией той стороны. Понимаю, как жестоко это звучит. Но мне плевать. Это правда жизни, Тэо. И с учетом того, что ты человек не злой, то должен нам помочь уберечь всех от себя самого. Поэтому если ты почувствуешь хоть какие-то странности, перепады настроения или желание впиться мне в глотку без веской причины… Не будь рыбой полосатой. Скажи нам об этом заранее. Я, скорее всего, в любом случае выживу, но девчонка может и не пережить встречи с пустым, если ты вдруг бросишься на нее.

Шерон вежливо подняла брови, но Лавиани не смутилась:

– Да. Да. Я в курсе, что ты смелая и, когда припирает, не поджимаешь хвост. Но он не заблудившийся. И физически сильнее тебя. К тому же почти в два раза тяжелее и крупнее. Как ты будешь с ним бороться, если он схватит или ударит тебя?

– Эй! Я не собираюсь делать ничего такого! – возмутился Тэо, вставая на ноги.

– Конечно не собираешься. Но вряд ли ты сможешь поручиться за пустого, который прячется в тебе.

Акробат вздохнул: