Шрифт:
Потом я прошел в свое купе и немного почитал. Почувствовав себя усталым после выпитой полбутылки вина, я заснул, и мне снилась Сибилла. В моем сне мы были уже в Рио и лежали на залитом солнцем пляже Копакабана. На Сибилле был белый купальник, и она дочерна загорела. Все мужчины заглядывались на нее. На пляже было множество красивых женщин, но для меня Сибилла была прекраснее их всех. Во сне я признался ей в этом, а она ответила, что я для нее самый прекрасный мужчина и ей не надо никого другого.
33
В Вене я остановился в отеле «Амбассадор», с одной стороны потому, что я всегда в нем останавливался и меня здесь особо обслуживали, с другой стороны потому, что я хотел обозначить свое появление. Я получил тот самый номер на четвертом этаже, в котором я сейчас пишу эти строки, номер с красными обоями, бело-золотистой мебелью и ванной, выложенной зеленым кафелем.
Я не откладывая поехал в полицейское управление. Там я спросил дежурного комиссара отдела убийств и предъявил свой паспорт, в котором благодаря Алисе Тотенкопф не было никаких отметок о въезде-выезде. Я опротестовал показания Петры Венд прессе и заявил, что выражение «преданные друзья», несомненно, было направлено против меня, чтобы бросить на меня тень подозрений.
Комиссар возразил, что никому не придет в голову подозревать меня и что мое состояние можно понять. Он уважительно относится к моим чувствам к пропавшей. А чем я собираюсь заняться в Вене, спросил он.
— Хочу поговорить с госпожой Венд.
— Стало быть, вы думаете, что госпожа Лоредо жива?
Я проявил больше истеричности, чем следовало:
— Господи, Боже мой, и вы туда же! Понятия не имею! Это что, преступление, если я пытаюсь внести ясность в свое положение? А как бы вы поступили на моем месте? Отправились бы домой и постарались обо всем забыть?
Однако мой возмущенный тон возымел свое действие. Комиссар еще раз заверил меня в своих симпатиях, как я и предполагал. Теперь я задал вопрос:
— А что предполагает полиция?
— У нас нет никаких оснований считать, что госпожа Лоредо мертва.
— А что она жива — есть?
Он воздел руки к небу и бессильно опустил их.
— Следовательно, тоже нет, — сказал я. — Кроме утверждений госпожи Венд.
— Утверждения — еще не доказательство.
Я попрощался и поехал назад в отель. Снова пошел снег. Снег приглушал шум машин. Я вдруг осознал, что в Вене очень тихо. В номере я написал письмо руководству своего агентства, которое состояло из трех человек. Двоих из них я знал. Я просил о своем назначении в Рио-де-Жанейро. После всего, что произошло, писал я, мне трудно оставаться в Европе. Агентство всегда выражало пожелание, чтобы я согласился работать в Рио. Я говорил по-португальски. И я хорошо переносил климат.
Я задумался, не стоит ли подлить страданий по поводу утраты Сибиллы, и решил, что не стоит.
Эти трое из руководства были пожилыми людьми. Любовь давно не имела для них никакого значения, напротив, раздражала. Я коснулся только сути дела и напомнил о том, что в 1947 и 1948 годах сослужил агентству неплохую службу в Бразилии. Могу вылететь в любое время, писал я.
Стемнело.
Я заклеивал конверт и думал о Сибилле. Наверное, она сидит у окна и смотрит на снег. Интересно, работает ли канатная дорога?
Я поднял телефонную трубку. С коммутатора ответили:
— Господин Голланд?
— Соедините меня, пожалуйста, с госпожой Петрой Венд.
— Адрес?
— Не знаю. Но Петра — не слишком распространенное имя, не правда ли?
— Положите, пожалуйста, трубку, господин Голланд. Я вам перезвоню.
Прошла минута.
Если Сибилла сидит у окна, думал я, то в комнате потушен свет. Она любила сидеть в темноте. Мы часто сидели так вместе и смотрели в ночь за окном.
Зазвонил телефон.
— Алло!
— Это Петра Венд. — Голос звучал сухо и холодно.
Я назвался. После короткой паузы она спросила:
— Вы в Вене?
— А вы меня не ждали?
— Я? С какой стати?
Она по-прежнему раздражала меня.
— Я хотел бы с вами поговорить. Может быть, поужинаем вместе?
— С удовольствием.
— Можно за вами заехать, скажем, через час?
— Буду рада. — Она назвала свой адрес. — Вы слышали что-нибудь о Сибилле?
— Ничего. Откуда?
— Я просто спросила. Итак, через час, господин Голланд.