Вся светская и духовная власть была сосредоточена в руках Магомед–Амина. Он установил духовный суд по шариату, ввел у адыгов наказания и казни и приводил их в исполнение с неумолимой жестокостью: ослушников воли наиба, сторонников России и противников мюридизма сажали в ямы, ворам отрубали руки, лазутчиков казнили.

Несмотря на столь решительные меры насаждения мюридизма среди закубанских племен, попытки наиба объединить их под своей властью для общей борьбы против России не увенчались успехом. Наибольшее сопротивление оказали ему шапсуги и натухайцы, которым Магомед–Амин придавал особо важное значение, из-за их многочисленности и огромной территории, населяемой ими. Здесь он встретил очень опасного противника в лице другого лидера горских народов — черкесского князя Сефер–бей Зана.

Потомок адыгских князей, Сефер–бей в юности был передан натухайцами в качестве аманата (т. е. своего рода заложника) русскому правительству. Он обучался в одесском Ришельевском лицее. Бежав в Турцию, он достиг там высокого положения, вел активную борьбу против России на Западном Кавказе.

В лице Сефер–бея Зана и Магомед–Амина встретились два непримиримых противника, которые, несмотря на общность интересов в деле объединения адыгских народов для борьбы за свою свободу, не могли поделить между собой власть. Различие взглядов этих двух политических лидеров помешало сплотить их силы для совместных действий.

Сефер–бей был ярым сторонником существующего общественного устройства у горских народов. Магомед–Амин опирался на мелкое дворянство и зависимые сословия, отодвигая на задний план старые княжеские и дворянские фамилии, ставя над всеми духовенство. Сефер–бей, находясь в Турции, надеялся при поддержке ее войск и флота объединить адыгские племена под своим началом. Магомед–Амин также питал надежды на Турцию, но, помимо военной помощи, он, находясь среди горцев, рассчитывал на свои силы. Вокруг этих лидеров группировались лица разных политических взглядов и ориентаций, и попытка их стать во главе народа не увенчалась успехом.

Перед началом Крымской войны 1853–1856 гг. обстановка в Европе была накалена до предела. Англия и Франция, недовольные усилением России на Черном море, разрабатывали планы военной экспансии с целью отторжения Кавказа, Крыма и других районов от границ русского государства. В качестве орудия ими была использована Турция, которая в свою очередь вынашивала захватнические планы в отношении северного побережья Черного моря.

Северному Кавказу союзники отводили чрезвычайно важное место. Здесь, используя освободительную борьбу горцев за свою независимость, планировалось создать марионеточное государство — Черкесию, которое должно было быть под протекторатом Англии или Турции. При помощи этого государства союзники стремились не допустить влияния России на весь Кавказ и вернуть ее границы в этом регионе по Тереку и Кубани.

Противники России делали большую ставку на силы Шамиля и его наиба Магомед–Амина. При поддержке османской армии и крупного десанта, который должен был высадиться на Черноморском побережье, отряд Магомед–Амина должен был начать крупные боевые операции. Но планы эти не осуществились. Ни попытки Магомед–Амина с десятитысячным отрядом в июне 1853 г. овладеть Карачаем и соединиться с силами Шамиля, ни нападение восьмитысячного отряда горцев на Гостагаевское и Тенгинское укрепления не увенчались успехом.

Осенью 1853 г. Турция под влиянием союзников объявила войну России и начала боевые действия на Дунае и Кавказе. Однако блистательная победа при Синопе русской эскадры под командованием адмирала П. С. Нахимова над турецким флотом показала слабость турецкой армии и привела к еще большему осложнению обстановки. В Черное море вошла французская эскадра, а в марте 1854 г. Франция и Англия объявили войну России.

В этой тяжелой обстановке по приказу главного командования с Черноморского побережья Северного Кавказа были эвакуированы русские гарнизоны и взорваны форты. На Черноморской береговой линии были оставлены только крепости Анапа, Новороссийск и Сухуми, которые соединились с Черноморской кордонной линией на Кубани. Таким образом, после фактической ликвидации Черноморской береговой линии союзникам открылось широкое поле деятельности для осуществления их планов. Зашита берегов Черного моря была поручена наказному атаману Донского казачьего войска генерал–адъютанту Хомутову, с подчинением ему Черноморского казачьего войска, береговой линии всех войск, находившихся за Кубанью. Уже во второй половине февраля 1855 г. союзная флотилия появилась у черноморских берегов, разрушая мелкие береговые посты между Таманью и Новороссийском. 28 февраля эскадра из пяти кораблей, вооруженных 67 орудиями, вошла в Новороссийскую бухту и обстреляла гарнизон крепости. Отчаянно сражаясь, защитники крепости нанесли повреждение вражеской эскадре, тем самым вынудив ее отойти в открытое море, более 3000 горцев, находившихся здесь, видя отчаянное сопротивление гарнизона, несмотря на подстрекательства союзников, не решились напасть на крепость.

В 1854 г. по распоряжению турецкого правительства Сефербей прибыл в Сухуми с поручением собрать крупные силы горцев и направить их в Западную Грузию для присоединения к Батумскому корпусу. Горцы не пожелали собирать ополчение и отсылать его на чужбину, оставляя без защиты свой край. Кроме того, представители простых сословий крайне подозрительно отнеслись к деятельности Сефер–Бея, опасаясь, что он восстановит старинные права их владельцев. С другой стороны, начавшаяся неприкрытая политическая борьба между ним и Магсмед–Амином за власть над черкесским народом, расколола и без того шаткое единство горцев. Дело началось с взаимных обвинений в провале мобилизации горцев перед турецким правительством и закончилось рядом вооруженных конфликтов. Так, в мае 1856 г. Магомед–Амин, поддерживаемый абадзехами, собрал огромный отряд и привел его к р. Супе, которая являлась границей между шапсугами и бжедугами. Туда же прибыл и Сефер–Бей с шапсугами и натухайцами. Несколько дней продолжались переговоры и взаимные угрозы, закончившиеся восьмичасовой перестрелкой. С той и с другой стороны были убиты по три человека и раненые.

Эти и другие обстоятельства объясняют пассивность, которую 1,'орцы проявили в первые годы Крымской войны. Они рассчитывали на поддержку Турции и союзников и не понимали, почему их защитники сами просят у них помощи в борьбе с Россией. Видя со стороны Турции и союзников только постоянную агитацию и обещания, горцы с большой осторожностью относились к попыткам склонить их к решительным действиям протиз русских войск. Боясь потерять свою независимость, они не поддержали планы союзников в Крымской войне.