Павел недоуменно осмотрелся в поисках луж или мокрой земли, но ничего подобного в изменённом пейзаже не увидел. Кругом трава и небольшой заасфальтированный пятачок, где стояли они с Балбесом. Последний почему-то замялся, но потом ответил:

– Так я это… КСП делал.

– Чего?

– Ка-эС-Пэ, – по слогам повторил тот, – то есть контрольно-следовую полосу. Очень полезная штука, между прочим. Никакая тварь незамеченной не пройдёт.

– Ну, допустим, что такое КСП, я знаю. Потому мне и непонятно, чем она может быть полезна в Зыби. Любая энергетическая сущность легко её преодолеет, не оставив никаких следов.

Сойдя с асфальта, Балбес нашёл в траве палку и принялся счищать с сапог подсохшие комья земли, бормоча под нос:

– У тебя, может, и преодолеет, а у меня нет. Не могут лазутчики миновать Стража. Значит, и в КСП, которую он создал, тоже непременно угодят. Если и ты со своей стороны такую сделаешь, мы будем знать о любом их перемещении в оба конца.

– Зачем это тебе, если и так постоянно находишься на Границе, где ни один нарушитель мимо не проскочит?

Страж Хаоса перестал орудовать палкой, бросил её обратно в траву, и, подняв голову, внимательно глянул из-под шляпы на Манина самым большим глазом.

– Что-то я не пойму тебя, Мавр. Ты недоволен тем, что сможешь знать о передвижении лазутчиков из Хаоса в Упорядоченное и обратно?

– Нет, нет, – поспешил успокоить его Павел, – вполне доволен. Только не знаю, как это использовать. Вообще-то я звал тебя, чтобы спросить совет именно по этому поводу.

– Что ж, спрашивай. Только для начала предлагаю партию в шахматы. За игрой и разговор вести сподручнее.

– Давай, – вздохнул Павел, чувствуя, что задержится надолго. Впрочем, время в Зыби, как известно, понятие относительное.

Пока Паша «рисовал» на асфальте квадраты и «лепил» чёрные и белые фигуры, Балбес, отойдя в сторону, приводил в порядок внешний вид. К игре он приступил в идеально чистой одежде, словно успел её выстирать и прогладить. Сапоги отливали блестящим чёрным лаком, хоть смотри в них да брейся. На шляпе появилось роскошное перо, а под распахнутым плащом белела накрахмаленная рубаха с перекинутой наискось позолоченной перевязью, на которой в ножнах болталась шпага, поблёскивая богато украшенным эфесом. Настоящий благородный идальго. Язык не поворачивался назвать его Балбесом.

Паше, угадавшему, в какой руке Страж Хаоса спрятал белую пешку, выпало начинать партию. Сделав классический ход е2-е4, он завёл беседу:

– Вот скажи мне, можно ведь перехватывать лазутчиков до того, как они попадут в тело человека. Это ж намного проще и безопаснее, чем выковыривать их потом и снова выпроваживать.

– А чем я тут, по-твоему, занимаюсь? Для того и поставлен, чтоб ни одна бестия ненароком в Хаос не свалилась.

– Ты бестелесный. И тебе не приходится тратить время на обыденную жизнь в своём измерении. Можешь целиком и полностью посвятить себя пограничной службе. Это гораздо проще, чем разрываться, как я между мирами. Пока находишься в теле, отыскивая людей с Мраком, пока выдворяешь его оттуда, глядь, а вместо одного ещё пятеро появилось. Хорошо бы иметь здесь постоянного Стража, тогда можно спокойно заниматься чисткой в Упорядоченном, зная, что Мраку путь туда заказан.

Подняв с «доски» ферзя, Балбес подержал его на весу, размышляя над следующим ходом, задумчиво пробормотав:

– Тот, кто хочет чересчур много и всё сразу, получает очень мало и, как правило, слишком поздно.

Он к тому же и философ. Ну-ну. Подкинула судьба напарника по игре, ничего не скажешь. Мало того, что сам из Хаоса, где мыслят набекрень, так ещё и выражается иносказательно. Расшифровывай теперь его эзопову речь.

– Хм-м, поясни…

– А чего тут пояснять, – Балбес поставил ферзя на выбранную клетку и выпрямился, готовый к продолжению разговора. – Чтобы у тебя что-то было, надо это что-то заполучить. Но если ты будешь сидеть и ждать, само оно к тебе не придёт. Ничего не делая, рискуешь остаться ни с чем.

– Иными словами, под лежачий камень вода не течёт?

– Можно и так сказать. Кстати, хорошее выражение, надо запомнить.

– Пользуйся на здоровье, – любезно разрешил Манин, но и сам не преминул воспользоваться отсутствием чёрной королевы возле её сюзерена, «съел» конём пешку и объявил шах с «вилкой» на ладью.

Пришлось Балбесу двигать короля с места, лишаясь возможной рокировки в будущем. Конь, разумеется, очередным ходом выдворил за пределы игрового поля ладью, как до этого поступил с пешкой. Левому флангу чёрных грозил неминуемый разгром. Пытаясь его спасти, Страж Хаоса начал стягивать туда фигуры. Второй белый конь, притаившийся на время, только того и ждал. Манин повёл его в решительное наступление на правый фланг, который оказался к тому же под прицелом королевы и двух офицеров, удачно занявших позиции по диагоналям. Инициатива полностью перешла в руки Павла. С этого момента партию можно было считать выигрышной.

– Ну, просвети меня насчёт мероприятий, которые необходимо сделать, чтобы вычислить нарушителя Границы, – отвлёк он Балбеса от невесёлых раздумий над решением текущей шахматной задачи.

Тот сначала молчал, словно игнорируя вопрос, затем, не отрывая внимательных глаз от фигур, неторопливо заговорил:

– Каждая энергетическая сущность, находясь в Зыби, создаёт здесь собственный микромир. Делает это сама или в компании с другими сущностями, родственными по восприятию. Миры выглядят по-разному, в зависимости от того, какое представление о сути вещей преобладает в сознании создателей, и какой заряд несут они в себе. Если мир является творением сил Упорядоченного, там будет царить порядок. Если же его создал обитатель Хаоса, то вряд ли тебе удастся понять устройство такого мира.