– Хочу погадать вам по руке. Мои предки были цыганами, и научили меня всем тайнам

хиромантии. Смелей же. В этот час я не кусаюсь.

Я растерянно протянула руку, а он ловко стащил с неё бархатную перчатку. Его глаза

распахнулись от удивления, но прежде, чем он успел что-то сказать, мне на ладонь, откуда-

то сверху, обжигая мёртвым теплом, упала густая капля багряной крови.

Глава 4

В этой тленной Вселенной в положенный срок

Превращаются в прах человек и цветок.

Кабы прах испарялся у нас из-под ног –

С неба лился б на землю кровавый поток!

Омар Хайям

Я подняла голову, и красные брызги окропили моё лицо. Цвет неба напоминал огненное

железо, с которого лилась вязкая жидкость. Спустя мгновение кругом всё потемнело, и

кровавый дождь хлынул в полную силу. Я отступила в глубину палатки, дрожа от раскатов

грома и страха перед необычным явлением.

– Разве здесь такое бывает? – спросила я вампира, увидев, как он спокойно, не обращая

внимания на происходящее, укрывает разложенный товар от карминных струй.

– Я ещё не видел подобного. Однажды я наблюдал чёрный дождь. Люди тогда нашли

рациональное объяснение: к обычному дождю примешалась космическая пыль. Но я с

уверенностью могу сказать, что это самая настоящая кровь, - ответил он, облизав уголки губ,

на которые по его волосам стекли солёные капли, - Кровь давно умерших.

– А сколько вам лет? Вы сказали, что родились здесь, но неужели за всю свою жизнь ни разу

не покидали этих мест?

Я не надеялась на здравые и внятные ответы, но мне было необходимо чем-то занять свои

мысли, чтобы не думать о кровавом потоке, который с каждой каплей что-то ломал во мне,

нажимая на какие-то рычаги и кнопочки, замедляя биение сердца, затуманивая последнюю

логику рассудка, вызывая адское желание убивать или разрушать себя...

Вампиры немного противоречили моей догадке о том, что все жители этого города когда-то

жили в реальном мире, и после своей смерти оказались в компьютерной игре, где со

временем забыли свою прошлую жизнь и подчинились нелепому безумству. Может быть,

конечно, некоторые из них превратились здесь в вампиров. Этого не стоило отрицать. Чтобы

не терять себя в абсурдном пространстве, мне была нужна хоть какая-то основа для

понимания устройства здешнего мироздания.

Он не ответил, а только посмотрел на меня, слегка прищурившись. В его фиолетовых

зрачках появились красноватые крапинки, что заставило меня занервничать. Вместе с этим у

меня возникла непонятная мысль – если провести рукой по его правильному лицу, то на ней

останется белая краска. Я стала придирчиво искать на нём следы грима, прекрасно зная, что

его глаза – не линзы, а волосы – не парик. Но сейчас здесь всё было ещё неестественнее, чем

когда-либо, и мне хотелось увидеть настоящие лица, покончить со своим дешёвым

маскарадом, сорвать маски с других, докричаться до чьей-то живой души, которую пока не

успел искалечить город. Но такой души не было.

Странно, я почти ни во что не верила, но почему-то считала, что у меня есть душа. Я

чувствовала её в своей крови, какую-то непостижимую силу, способную существовать и

отдельно от тела, в котором иногда, словно бы гостило сразу несколько душ. Не думала, что,

умерев, сохраню какую-то связь с физическим миром, но, возможно, это только эфирная

иллюзия, ведь именно так меня называют здесь.

– Можете не отвечать. Просто я никак не могу понять этого.

– Мне тоже многое не ясно, – ответил вампир, приблизившись и снова взяв мою руку. –

Признаться, никогда ещё не встречал человека, у которого на ладонях нет главных линий.

Я несколько секунд изучала свою ладонь. Потом торопливо сняла перчатку с другой руки –

на ней тоже не было трёх линий. Я давно была готова к подобному. Значит, моё

окончательное превращение началось, и времени совсем не осталось. Остался только один

вопрос: что мне теперь делать? Пора принимать решение, но мне по-прежнему сложно

сделать это.

– Нет линии жизни, линии головы и линии сердца. Это занятно. Но можно погадать и без