Шрифт:
Черт, нет. Вряд ли. Ведь призрак сам сказал – в главном зале храма зеркал нет. То есть о зеркалах в малом зале монстр знает. То есть он тут бывал. Но почему тогда не приходит сейчас? Неужели не слышит? Или…
Блин! Только не говорите, что у нас снова что-то стряслось!
Глава десятая
Назад в академию я, конечно, не бежала, но шла очень быстро. И старательно прикрывала ладонью лоб, чтобы не пугать редких встречных адептов своим видом. На бег сорвалась лишь в последний момент, когда миновала студенческие этажи общаги.
Но опасения, к счастью, не оправдались. Ничего ужасного, по крайней мере на первый взгляд, не случилось. На чердаке царили тишина и покой. Ну и порядок, за которым присматривал маленький, похожий на непропорциональный огурец, твир.
– Зяба, я звала тебя из храма, – подлетев к напольному зеркалу, выдохнула я. – Ты почему не пришел? Почему не ответил?
– Я занят, – буркнули откуда-то из глубины, даже не изволив показаться.
– Ах, за-анят…
Честно говоря, хотелось спустить на Зябу всех собак, потому что переволновалась зазря и вообще. Но потом плюнула на молчание монстра и, пользуясь тем, что призрак до сих пор так и не проявился, вновь вгляделась в собственное отражение. Точнее, на алый символ, который украшал теперь мой лоб.
Нет. Все-таки это катастрофа.
Я снова лизнула палец и опять попыталась оттереть «божественное клеймо», но символ держался как влитой. Можно было, конечно, рвануть в ванную и попробовать умыться с мылом, но я как-то очень ясно поняла – не поможет. А после недолгого изучения и вовсе стало ясно, что это даже не краска, а сама кожа пигментацию на ярко-алый изменила.
И что теперь делать? К кому с этой бедой идти?
Кстати об «идти»…
– Зяба, ты куда меня послал, а? – В моем голосе, против воли, прозвучала обида. – Зяба! Ты только посмотри, что они со мной сделали.
– Я занят! – повторил призрак нервно.
– А у меня катастрофа, – печально вздохнула я.
– Да что… – начал, было, монстр, но осекся и тут же проявился в зеркале. – Ого! Дашка, а это…
Кракозябр снова осекся и как будто нахмурился. Увы, по его морде мимику определить было сложно, по голосу куда легче.
– Зяб, я не буду тебя ругать, – пообещала я. – Просто объясни – как свести эту гадость.
– Гх-м… – призрак кашлянул, а потом буквально убил ответом: – Никак.
– Что?!
– Так, спокойно, не волнуйся.
– Что значит «не волнуйся»?! – воскликнула я в панике. – Зяба, ты что, не видишь? Я уродка!
– Успокойся, – выдохнул тот. – Все хорошо. Оно само пройдет.
– Когда?!
– Ну-у, – Зяба запнулся. – Кажется, такие следы держатся недели по две. Прости, я точно не помню.
Две недели?! Все. Финиш.
Я взвыла и закрыла руками лицо.
– Ну чего ты опять расстроилась, Даш? Ну чего ты…
– Чего?! – перебила я. В глазах стояли злые слезы. – И ты еще спрашиваешь? Раньше я была презренным изгоем, а теперь еще и уродкой стала! Ты только посмотри на эту штуку, ее же никак не спрятать. Разве что челку отрезать, но и тут засада – у меня ножниц нет! Хотя…
Резко обернувшись, я бросила взгляд на рабочий стол. Среди подаренной Дорсом канцелярки ножницы, кажется, были. Правда, маленькие, для бумаги, но если очень постараться, то и ими, наверное, справиться можно.
– Даша, хватит паниковать! – рыкнул явно раздраженный моим поведением призрак. – Никакой ты не урод. На это вообще никто внимания не обратит.
– То есть? – Я недоверчиво посмотрела на Кракозябра.
– Такой символ получает каждый, кто приходит в храм в первый раз. Это нормально. Ничего особенного, понимаешь?
Честно? У меня появилось четкое ощущение, что Зяба врет. Но причин не верить монстру вроде как не было. Просто с той поры, когда он… даже не врал, а кое-что недоговаривал, столько воды утекло. И сейчас зачем бы призраку это делать?
Поэтому я поджала губы и кивнула. Мол, понимаю, осознаю.
– Кстати, если ты хочешь успеть на ужин, то поторопись, – добавил призрак.
Тут же вспомнилось, что я не обедала. А мохнатый огурец, заслышав слово «ужин», встрепенулся, спрыгнул с кресла, на котором все это время сидел, и подлетев ко мне, пропищал:
– Бу-те-р-бро-о-о!..
Ах ты моя маленькая голодная прелесть.
Я присела на корточки и пощекотала пушистую мордашку. Потом встала, тяжко вздохнула и отправилась на ужин. И даже мантию снимать не стала, потому что когда у тебя «звезда во лбу горит», сверкать ногами совершенно не хочется. Наоборот – есть желание забиться в дальний угол и не высовываться до тех пор, пока все не наладится.
В столовую я, несмотря ни на что, все же очень спешила. Но не только из-за того, что проголодалась – нужно было успеть разжиться хотя бы одним бутербродом или булочкой. Потому что, по официальной версии, я именно на мучной, а не на мясной диете. А то, что мяса с собой прихвачу, так это к хлебу! Да-да, к хлебу, а никак не к твиру.