Поэтому вы вдруг решаетесь заплатить самую высокую цену за акцию, после чего видите, как её цена вновь удваивается. Решение заплатить самую высокую цену изначально могло быть в значительной степени эмоциональным, но теперь, по прошествии времени, вы видите, что оно было хорошо продуманным, не правда ли? На самом деле нет. Просто достаточно много участников оказалось подвержено побуждениям – не вы один. Вам просто повезло, что вы оказались на середине сумасшествия, которое ещё не закончилось, и подобное массовое сумасшествие может сделать гения из самого глупого обывателя. Действительно, часто именно «бычьи» стратегии (даже неразумные) оказываются в долговременной перспективе наиболее прибыльными.

Это подводит нас к теории экономических чёрных дыр. Основная её суть заключается в том, что по мере того, как сумасшествие набирает обороты, вы начинаете принимать решения, которые в «нормальных» условиях выглядели бы убийственными для вашего депозита. Так, чтобы выдержать конкуренцию, вы начинаете платить слишком много за акции, собственность и другие подобные активы. Ранее я говорил, что эмоции – часть рынка, но когда мы говорим о «подверженности побуждениям», мы имеем в виду нечто большее. Принимая во внимание масштаб тех ралли, которые мы наблюдали в период 2008 – 2010 годов, возможно, следует позаимствовать строчку у рок-группы «Pantera»: «Больше, чем вынужден!» Если вы не хотите платить слишком много, то вы не в состоянии заниматься своей инвестиционной деятельностью, так как просто ничего не купите. Это означает, что когда происходит разворот, который неизбежен, вы остаётесь с носом, так как допущения, которые были приняты раньше, перестали быть справедливыми. Таким образом, по мере того как разворот набирает обороты, открывается всё больше и больше таких чёрных дыр и последующий очередной обвал лишь усугубляет существующие проблемы. Хаос на рынках творится такой, что никто толком не успевает заметить, когда снова начинается рост. А он таки начинается! Правда аналитики и гуру рынка ещё ни разу не сумели предсказать эти точки или хотя бы уровни разворотов.

С банковскими ссудами проблема та же. Как только оценки имущества, акций, облигаций, commodities и прочих активов становятся нереалистичными, заимствования начинают вызывать подозрения. Долги можно оплатить лишь тремя способами. Во-первых, их можно просто оплатить. Наименее вероятный вариант в подобных ситуациях. Во-вторых, должник может объявить дефолт (когда речь идёт о стране) или признать себя банкротом (когда речь идёт о компании). Это более распространённая ситуация и, вероятно, далее её масштабность будет возрастать. В-третьих, страна может решить проблему за счёт инфляции, так что ей придётся выплачивать долг уже в обесценившейся валюте. Согласно газетным отчётам (эти цифры явно не завышены), во время спада в конце 1998 года испарилось около $ 2 трлн., а в конце 2008 года не менее $ 4 трлн. Попытки решить проблему долга инфляционным путём могут привести к раскручиванию спирали, в результате чего деньги практически обесценятся, как это было в 1920 г. в Германии и в 1998 г. – в России. Эти действия углубляют падение, страны пытаются защитить себя от общемировой депрессии, лишь усиливая общий эффект и проблема становится глобальной. Но на самом деле, строго говоря, это не проблема, а лишь естественная реакция на предыдущий рост или, ещё более точно, на попытки любыми способами и средствами поддержать предшествующий рост. Хитрые схемы финансирования и экзотические стратегии маркетинга получают всё большее и большее распространение, цикл роста всё больше приближается к насыщению. Это происходит потому, что для того, чтобы поддержать восходящую динамику, требуется всё больше искусственных стимулов, которые действуют на экономику, как «Виагра» на мужчину.

Однако, по законам природы через какое-то время либо заканчиваются стимуляторы, либо прекращается сам процесс ввиду адаптации к ним или, бывает и так, кончается пациент вследствие передозировки. В конечном результате, как говорится, имеем настоящую морду лица (без косметики). Наиболее тревожным из всего этого является то, что, в нынешних условиях, всё больше и больше людей начинают драться за то ничтожно малое, что ещё осталось (как евреи с арабами и египтянами в Палестине). В условиях изобилия каждый относительно счастлив. Люди больше делятся, и, в общем, наблюдается относительная гармония. Когда же всё начинает идти не столь прекрасно, ситуация меняется, возможно, меняется кардинально.

Сегодня мы живём не настолько хорошо, как хотелось бы, но просто замечательно по сравнению с тем как могли бы! Однако человек не принимает двух противоположных точек зрения одновременно. Либо одна, либо другая. Земля не может одновременно двигаться и стоять на месте. Для пешехода она неподвижна, для астронома в движении. Биржевой игрок отказывается понимать, что котировки в 2010 году растут, потому что рынок, и мы иже с ним, находимся в медвежьем тренде. Для нормального человека вполне естественно считать, что пространство не может быть одновременно плоским и искривлённым. Поэтому переход каждого человека от одной парадигмы к другой всегда моментальный и полный. Как для того забытого начальством японского солдата второй мировой войны, покинувшего джунгли в 1974 году и внезапно обнаружившего, что он многие годы жил в иллюзии; и мир, а не война на повестке дня, причём Япония является флагманом азиатского экономического чуда. Вдумайтесь, когда ему сказали всего два слова: «Война закончилась» – сколько всего сразу изменилось. Я имею в виду качественный скачок, а не количественный. Ничего не изменилось только для тех 130 филиппинских полицейских, убитых за 30 лет партизанщины этим самураем. Эти горемыки не могли знать, что в условиях мирной жизни они вдруг перенеслись во времени и попали в искривлённое пространство – на войну.

Переход от одной парадигмы к другой состоит не в том, чтобы добавить вновь открывшиеся факты к уже известным обстоятельствам, а в том, что новые либо уже известные факты, высвеченные в новом свете, полностью изменяют нашу картину мира. И тогда все игроки одновременно кидаются избавляться от акций или покупать золото, потому что для всех вдруг и сразу открывается «истина», что наступил «кризис». Как только мы осознаём, что прежний взгляд на мир устарел и больше не может объяснить то или иное непонятное явление, и его нельзя отрицать или игнорировать, вот тогда и необходимо избавиться от огромного количества устаревших знаний. Это одна из жертв неизбежных при сдвиге парадигмы.

Между прочим, это острая ситуация для того, кто пытается ориентироваться в мире, создаваемом (как снаружи, так и мировоззренчески) электронными сетями. Проблема теперь уже не в отсутствии информации, а в её переизбытке. То, что, кажется свежей информацией и новыми идеями, может на поверку оказаться вчерашними новостями, или того хуже – полным бредом, восприятие и переработка которого – пустая трата времени и сил, дорога в тупик. Прежние рецепты успеха быстро устаревают. Человеку свойственно пользоваться стратегиями, доказавшими свою успешность в прошлом, и расставаться с ними тем труднее. Сумевший построить успешный бизнес или сделавший свою жизнь более-менее комфортной, редко признаёт необходимость отказаться от старого и начать всё с нуля. Именно в этом истинная новизна происходящего сейчас. Главное в прежней парадигме было то, что после некоторого более или менее длительного периода потрясений она обеспечивала нас твёрдой почвой под ногами. Мы знали, что какие бы ни были колебания, рано или поздно всё успокоится. Обратимся к авторитетам прошлого. В исторически значимом и где-то ироническом эссе 1926 года «Фондовая биржа как стабилизирующий фактор американской экономики» Эдвард Г.Г. Симмонс (управляющий, вице-президент и президент Нью-Йоркской фондовой биржи с 1909 г. по 1930 г.) предлагает, чтобы на рынке деловые операции проводились на виду и все соблюдали бы правила. Ирония заключается в том, что три года спустя рынок ввергся в абсолютный хаос, дав быстрое начало Великой депрессии (1929 – 1932 г.г.).

Симмонс с пафосом декларирует, не предполагая, какая впереди засада: «Одна из огромных услуг в пользу экономической стабильности, осуществляемая Нью-Йоркской фондовой биржей, заключается в важной роли, которую она играет в направлении инвестиционного капитала в определённые сферы экономики, нуждающиеся в нём, и где он может с выгодой быть применён. Или в переводе его из других предприятий, где дополнительный капитал или не нужен, или не оправдан. Экономисты рассказывают нам (и тогда, как видим, умные люди не доверяли экономистам), что экономические депрессии в большей степени происходят из-за диспропорции и несоответствия капитала между многими отраслями современной экономики.